«Это не я!»
– Артур Элденович, понятно, что о том, насколько больше мы теперь должны платить за ЖКУ, мы узнаем из августовских квитанций. Но у жителей Карелии всегда возникает вопрос: почему больше на 6%, а не на 5 или 4? Может, причина в том, что Госкомитет утверждает те тарифы, какие запросят у него ресурсоснабжающие организации?
– Нет, это совсем не так. Во-первых, любой человек может прийти на заседание правления нашего комитета и лично убедиться, какие у нас баталии происходят. Каждое правление – это столкновение нервных сгустков энергии. «Ресурсники» на одном стоят, мы на своем, иногда кто-то срывается на крик, хлопает дверью… В общем, все непросто.
Что же касается самих тарифов, то документы, которые организации предоставляют нам, подвергаются достаточно серьезному анализу. Каждая компания представляет нам огромное количество документов. К примеру, Петрозаводские коммунальные системы – шесть томов толщиной по 15 сантиметров. И мои специалисты – считаю, одни из лучших в республике, – тщательно проверяют каждый документ. Вплоть до того, соответствует ли электропотребление того или иного конкретного насоса его техническим характеристикам, не завышена ли зарплата, соблюдены ли все нормативы. Короче, делается глубокий экономический анализ работы всего предприятия, и уже на основании его устанавливается тариф.
– То есть не Мяки повышает тариф?
– Нет. Как раз наоборот, наш комитет ограничивает рост тарифов. Орган регулирования создан государством для того, чтобы сдерживать рост тарифов и цен. Но не у всех организаций, а у тех, что осуществляют монопольный вид деятельности, к которым относится и предоставление коммунальных услуг.
– А может к вам или вашему сотруднику прийти директор ООО и сказать: если сделаете анализ так, как нам надо, как мне это выгодно, то моя благодарность будет безгранична? Может такое быть?
– Потенциально, наверно, может. Но у нас устоявшийся коллектив, в котором это просто неприемлемо. Абсолютно уверен, что у нас такого нет. Люди у нас проверенные, опытные и дорожат своей репутацией. Проверок много, и если бы было что-то, такие факты были бы обязательно выявлены.
Больше потребление – меньше цена
– Коммунальщики всегда безропотно соглашаются с вашими решениями по тарифам?
– Установленные нами тарифы опротестовываются постоянно. В прошлом году чуть ли не все карельские электросетевые компании подали на нас в суд за то, что мы не дали им тот тариф, который они хотели. В большинстве случаев Федеральная служба по тарифам согласилась с нашей точкой зрения. Но иски компании ПКС были частично удовлетворены. И, к сожалению, именно поэтому у нас нетипичная динамика роста тарифов на электроэнергию.
– Нынешний рост тарифов на электроэнергию обусловлен тем, что вы пытались его раньше сдержать?
– Не только. Это связано с целым рядом проблем – таких, как сокращение объемов потребления в республике. Надвоицкий алюминиевый завод почти до нуля сократил объемы потребления электроэнергии. Кондопожский комбинат, у которого в прошлом году было тяжелое положение, тоже сократил потребление больше, чем на треть. Кстати, только «Карельский окатыш», Кондопожский ЦБК и железная дорога потребляют около 50 процентов всей электроэнергии республики. Это тоже влияет на повышение тарифов.
– Я правильно понимаю, что, чем больше предприятий будет работать в Карелии, чем больше они будут потреблять электроэнергии, тем меньше будет рост тарифов?
– Совершенно верно. Возможно даже снижение. Если взять прошлогоднюю ситуацию и представить, что все предприятия заработали на полную мощь, то тариф может снизиться.
Вода, дрова, щепа, опилки
– В Петрозаводске немалый рост тарифов на воду связывается с наличием инвестиционной программы…
– Эта программа принята уже достаточно давно. Предусмотрено, что в Петрозаводске будут сооружаться водоочистные сооружения. Чистую воду в кранах мы уже почти получили, осталось доделать немного. Но то же самое нужно делать со стоками. Сейчас они плохо фильтруются, так как очистные сооружения изношены, их мощности не соответствуют принимаемым объемам воды. И если мы не будем сейчас вкладывать в них, будем напрямую сливать в озеро плохо очищенную воду (в большинстве поселений Карелии так и происходит), то все это может плохо закончиться для экологии.
– То есть, петрозаводчане сейчас платят за то, чтобы в будущем, после реализации инвестпрограммы получить чистую воду не в кранах, а в озере после потребления?
– Совершенно верно.
– Артур Элденович, на ваш взгляд, что нужно для того, чтобы снизить затраты предприятий и получить снижение тарифов вместо роста?
– Возьмем для примера теплоснабжающие организации. Порядка 70 процентов их затрат – это покупка топлива. Будет снижаться цена на топливо, автоматически будет снижаться тариф. Другое дело, что у нас в России цены на виды топлива никем не контролируются. Тот же мазут раньше был самым дешевым видом топлива, сейчас – едва ли не самый дорогой. И выход видится в переходе на местные виды топлива: дрова, торф, опилки, щепа. Если переведем на них большинство котельных, по крайней мере, не будем зависеть от скачков цен на топливо. Плюс модернизация самих котельных, установка в них современного оборудования.
Вторая проблема – изношенность инженерных сетей. Мы часто можем видеть зимой такую картинку: вокруг снег, а там, где проходит теплотрасса, – зеленая травка. Это значит, что теплотрасса не утеплена, и идут огромные теплопотери, которые в конце концов оплачивают жители города. Все потому, что у теплоснабжающих компаний нет стимула сокращать теплопотери. Они рассуждают просто: зачем ремонтировать трубу, если она работает, не протекает? Хотя и здесь мы их ограничиваем, говорим: у вас потери 30 процентов, а по нормативам должно быть не больше 12. Вот столько и закладываем вам в тариф.
– И у «тепловиков» нет способов обойти эти 12 процентов?
– Потери в соответствии с действующим законодательством утверждает Министерство строительства и ЖКХ. Если этот документ существует, мы обязаны его учитывать при установлении тарифа.
…Плюс газификация всей Карелии
– Какие проблемы есть еще?
– В малых населенных пунктах проблема – установлено более мощное оборудование, чем требуется в настоящее время. К примеру, насос установлен такой, чтобы обеспечивать ресурсами работающее предприятие. Но оно закрылось, осталось среди потребителей только население. Но насос-то работает, затраты идут большие, и все это ложится на плечи населения. Это касается и котельных, и водоснабжения. Чтобы изменить ситуацию, нужны финансы, которых в бюджете нет…
– Но должен же быть какой-то выход?
– Это крупные инвесторы, которым нужно быть благодарными, когда они к нам приходят. Вот крупная компания «Питер Пит», которая перевела в Эссойле местную котельную на торф. В Вешкелице построила новую котельную, сейчас строит в Суоярви большую котельную на торфе и щепе (стоимость около 100 млн. руб.). В таких случаях тариф, естественно, должен быть ниже, чем на мазутную котельную, но есть такое соглашение, что мы фиксируем тариф на срок окупаемости проекта. Как правило, это 5 лет. Когда инвестор «отобъет» свои инвестиции, тариф может снизиться.
– А строительство газовых котельных в Приладожье – эта программа приведет если не к снижению, то хотя бы к сдерживанию роста тарифов на тепло?
– Если цена на газ не будет расти опережающими темпами, то это приведет к реальному снижению тарифов для жителей четырех районов Карелии.
– Кстати: сколько получают директора в коммунальных организациях?
– При расчете тарифов учитывается средняя заработная плата на предприятии. А зарплата у работников сферы коммунальных услуг разная. В организациях водоснабжения – 13,5 тыс. рублей. Разница в зарплатах рабочих и инженеров – примерно 1,5 – 2 раза. Но бывает и так, что высококлассный специалист из рабочих получает больше инженера.
– Артур Элденович, вы были депутатом Заксобрания Карелии, Госдумы. Скажите, какую бы оценку за работу поставил депутат Мяки председателю Госкомитета Мяки?
– Четверку. К сожалению, я не могу устанавливать те тарифы, которые хотят люди. Но я делаю все, чтобы сдержать их рост. Знаю, что некоторым предпринимателям есть за что обижаться на меня...
