В хроническом минусе
Прежде чем приступить к описанию деталей всех комбинаций предприимчивого замдиректора - историческая справка. МУП «Бирюза» в Медвежьегорске возникло более 20 лет назад, его учредителем стала районная администрация, которая, соответственно, должна была контролировать его деятельность. «Бирюза» получила право управления муниципальным имуществом для того, чтобы регулярно делиться с районной казной прибылью (если таковая, конечно, имеется). Резоны создания МУПа были вроде бы очевидны, ведь дополнительные поступления в бюджет никогда не бывают лишними. Предприятие обзавелось частью городского «приданого», а именно – гостиницей «Онежская» с рестораном и лицензией на розничную продажу алкоголя.
Но предприятие со своей задачей справлялось не лучшим образом. Бывший директор одного из муниципальных учреждений Медвежьегорска потом признавался следователям, что в свое время регулярно получал «тумаки» от чиновников за неблагодарную и тяжкую работу. На ковер он вызывался раз в год, начиная с 2008-го, чтобы отчитаться перед профильной комиссией о финансово-хозяйственной деятельности, однако показать положительные результаты работы по всем направлениям было крайне сложно. По словам экс-директора, за все несколько лет руководства «Бирюзой» ему удалось лишь несколько раз получить премию за эффективность работы.
По задумке администрации, МУП должен был цвести и пахнуть, однако этого не происходило. Ситуация не изменилась в лучшую сторону, когда в феврале 2009 года на должности директора объявился Александр Карпенко. По уставу «Бирюзе» полагалось ежегодно отдавать администрации 10 процентов доходов, но бюджет не только не получал прибыль - мэрии приходилось оказывать «спонсорскую» помощь, то есть отдавать куски другого муниципального имущества под реализацию, делиться субсидиями, дополнительными вливаниями и пр. «Бирюза» имела хронический убыточный баланс, в чем позже убедились следователи, изучая бухгалтерскую отчетность.
Почему же «Бирюза» продолжала существовать и находиться под крылом у мэрии? Объяснения просты: гостиница реально может приносить прибыль, но только весной-летом (сезон!), да и, к тому же, на МУПе висит груз в виде муниципальной котельной, в которую нужно постоянно вкладываться. Об этом шла речь почти на всех балансовых комиссиях, только почему-то вопрос о профессионализме нового директора не ставился вовсе.
Размышлять о том, почему глава районной администрации сделал директором МУПа своего сына, дело неблагодарное. Родственные связи и КПД от работы отпрыска в данном случае все равно оказались понятиями несовместимыми. По мнению замруководителя медвежьегорского отдела карельского Следкома Дмитрия Максимкова, который вел уголовное дело, Карпенко-младший, не имевший законченного высшего образования и опыта управления на серьезных предприятиях, фактически «свалил» все свои полномочия на сотрудников, главным образом на бухгалтера и кадровика. При этом он получал в несколько раз больше, чем ближайшие по статусу подчиненные - за напряженность и сложность службы. И ладно, если бы провальное директорство нового руководителя было связано только с его недостаточным опытом (или нежеланием) вытащить МУП из ямы. Карпенко, плюнув на свои обязанности, запустил руки в кассу предприятия, и с июля 2009 года по март 2013 года, как установит суд, незаконно выписал себе более двух десятков премий.
Согласно уставу предприятия, Карпенко-младший имел право финансовой подписи от учреждения, чем и воспользовался: он по итогам работы за каждый месяц собственным приказом назначал себе и другим работникам различные премии, размеры которых, конечно, разнились. Но есть одна ключевая деталь: положение о премировании руководителей МУПа, утвержденное администрацией, предусматривало, что директор может поощрять деньгами подчиненных, но никак не себя. По итогам работы за квартал и результатам рассмотрения специальной балансовой комиссией директор может подать соответствующее заявление на имя главы администрации (читай: отца). Эту бумагу рассматривает отдел муниципального имущества и землепользования, а затем представляет выводы тому же главе. Если тот соглашается, то отдел готовит проект распоряжения и кладет ему на подпись. Наконец, распоряжение поступает обратно в бухгалтерию, и директор МУПа получает долгожданные деньги.
На деле все происходило совсем иначе. Карпенко-младший не только каждый месяц начислял себе деньги, для чего давал указания бухгалтеру и ставил подпись под собственным приказом, игнорируя упомянутое положение. Иногда директор снисходил до подготовки заявления на имя папы, однако после, на основании распоряжения (не оформленного, как положено) минуя бухгалтерию, снова выносил приказ от своего имени. Вероятно, хотел изобразить легитимность, но не мог дотерпеть, пока бумага дойдет до отца.
Некоторые факты носят вовсе вопиющий характер. Как выяснило следствие, Александр Карпенко также регулярно брал из кассы небольшие суммы денег еще до того, как получал премии. Когда же у него перед бухгалтерией образовывался долг, что отражено в материалах дела, «комбинатор» тут же выносил приказ о премировании, и бухгалтерия к концу месяца недостачу списывала.
Позже на допросах в Следкоме подчиненные не скрывали, что знали о проделках своего босса. Более того, они неоднократно пытались объяснить начальнику, что он поступает противозаконно. «Я директор, мне лучше знать», - только и отвечал Карпенко. Как мне кажется, свою роль в долгом молчании сотрудников сыграл и страх. Все-таки шефом является не человек с улицы, а сын главы администрации.
Ход конем
До 2013 года директор успел прикарманить более 320 тысяч рублей, но на этом его «работа» не закончилась. С июня 2011 по февраль 2013 Карпенко-сын параллельно лишил «Бирюзу» гораздо большей суммы, только его действия по УК РФ уже являлись не «присвоением», а «злоупотреблением должностными полномочиями». Повод для этого подвернулся очень подходящий – собственная свадьба.
Директор пару раз требовал от главного бухгалтера составить приказы о выделении различных сумм «в связи с праздничной датой», «в связи с бракосочетанием», а также «на представительские расходы»: об этом говорят материалы гособвинения, представленные в суде. Если по поводу первых двух статей расходов вопросов не возникает (на это Карпенко понадобилось более 12 тысяч рублей), то под «представительскими расходами», как выяснилось, имелись в виду траты на гостиницу. Туда ненадолго заселилось несколько гостей, которым директор помог ни копейки за проживание не заплатить. После того, как бухгалтерия представляла ему долговые ведомости, босс выносил приказ о том, чтобы расходы на гостиницу несла «Бирюза». Все чисто.
В 2013 году Карпенко-младший все же лишился должности: свет увидел федеральный закон, который запрещал родственникам работать на государственных и муниципальных должностях в прямом подчинении друг у друга. Сразу после этого в МУПе появилось кресло заместителя директора, которое вынужденно сокращенный директор по приказу отца тут же и занял. Начальником же стал некто Сергей Мосеев, которому Александр, что любопытно, приходится племянником.
К тому моменту в «Онежской», с подачи Александра Карпенко, объявился еще один «бесплатный» постоялец - Олег Поправкин. Об этом господине известно как минимум то, что он незадолго до описываемых событий он «мотал» срок за разбой (освободился условно-досрочно), а его фамилию местные жители связывают с деятельностью небезызвестной криминальной группировки «Пиндушские» во главе с Аликом Буховцом.
После зоны Поправкину необходимо было как-то встать на ноги. С помощью Карпенко он поселился в «Онежской», и получил работу – занял должность заместителя директора «Бирюзы» по безопасности(!). Впрочем, прошлое Поправкина интересует не так сильно, как основания, на которых он бесплатно и надолго прописался в двухместном номере (стоимостью 2500 рублей в сутки). По словам следователей и сотрудников гостиницы, работу свою он делал исправно - следил за посетителями в гостиничном ресторане. Другое дело, что ни постоялец, ни Карпенко деньги «Онежской» не давали. Расходы замдиректора «повесил» на родное МУП. Шло время, и к августу 2014 года «Бирюза» заплатила за Поправкина уже более 1,3 миллиона рублей.
В 2013 году по распоряжению Карпенко-старшего на баланс «Бирюзы» были переданы несколько школьных автобусов, среди которых числился «пазик» Великогубской средней школы. Планировалось, что МУП продаст машину и сможет сократить имеющиеся убытки. И действительно, реализация состоялась, но опять-таки ее отличал уголовный душок. Покупатель нашелся быстро: сегежский предприниматель наткнулся на объявление в газете и, в связи с поломкой своего автобуса, сразу же заинтересовался ценой. Как бизнесмен пояснил на встрече у следователей, с Карпенко они быстро сторговались на 150 тысячах рублей. Обрадованный сегежанин как раз имел на руках 160 тысяч, полученных от недавно проданного гаража, потому с наличными проблем не возникло. Он передал деньги директору, тот скрылся за дверью, а через десять минут вынес договор купли-продажи и ордер в кассу бухгалтерии, но уже на 100 тысяч рублей. На вопрос, почему не 150, Карпенко ответил - мол, ради того, чтобы избежать каких-либо проблем с налоговой. Предприниматель дальше разбираться не стал: продавцу виднее.
Наконец, отдельной главой в истории «бирюзового» комбинатора стала история с подделкой официального документа. Причем эпизод добавился уже во время предварительного расследования, когда обвиняемый решил замести следы. В январе 2014 года он потребовал от начальника отдела кадров МУПа соорудить дополнение к одному из своих приказов. Новая бумага задним числом предписывала перевести номер, в котором бесплатно отдыхал Поправкин, в категорию служебных помещений. Таким образом, сотрудники внутреннего контроля - то есть охрана и замдиректора по безопасности в том числе, - освобождались от обязанностей платить за крышу над головой.
После этого Карпенко зачем-то отнес этот документ в прокуратуру, где, разумеется, были очень удивлены новыми обстоятельствами и поделились ими со Следкомом. В итоге «декриминализация» эпизода с гостиницей не удалась, а обвиняемый пополнил свое дело еще одной статьей УК РФ.
Политические репрессии?
Столь внушительный ком сомнительных поступков не мог пройти мимо населения Медвежьегорска. О чем-то нехорошем вроде бы говорили многие, но без доказательств можно было только продолжить сотрясать воздух. Поэтому один из местных жителей в конце 2013 года обратился в прокуратуру, и в офис «Бирюзы» на Медвежьегорской улице нагрянули проверяющие.
Результаты внезапного аудита всколыхнули общественность. Об обоих Карпенко заговорили в соцсетях, сына с отцом помянули на сессии карельского парламента, в Интернете звучали громкие заявления о криминальной круговой поруке и т.д. Между тем, материалы проверки попали на стол к карельским следователям, которые в течение 9 месяцев перепроверяли и доказывали «уголовщину» в действиях Карпенко-младшего.
- Обвиняемый категорически отрицал свою вину, - вспоминает Дмитрий Максимков. – Во время одной из встреч, когда ему было предъявлено обвинение в подделке официального документа, Карпенко заявил, что мы выполняем политический заказ и подвергаем его политическим репрессиям. Однако все собранные доказательства, в том числе многочисленные изъятые документы и показания свидетелей, говорили о том, что речь идет о присвоении, злоупотреблении должностными полномочиями и фальсификации.
Во время следствия поведение и отца, и сына было более чем демонстративным, отмечает следователь. Карпенко-старший утверждал, что ничего не знал о «шалостях» своего отпрыска. Однако занимательным, на мой взгляд, выглядит следующий факт. Глава администрации в 2014 году зачем-то отменил действие положения, которая обязывала руководителя МУПа проходить мудреную процедуру премирования, о которой я писал в самом начале материала. Более того, он придал положению силу пятилетней давности, поэтому вроде бы выходило, что все премии его сын получил по закону. На следователей такая уловка не подействовала: в период «работы» сына силу имело первое положение. К тому же ущерб «Бирюзе» был установлен с точностью до копейки.
Карпенко-сын и в суде не согласился с обвинением. Замдиректора утверждал, что все делал по закону, с согласия папы, а ежемесячные выплаты стимулирующего характера положены по штатному расписанию МУПа. По его словам, школьный автобус был продан за 100 тысяч, а предприниматель занимается оговором.
- Считаю проживание Поправкина в номере гостиницы обоснованным, потому что тот круглосуточно осуществлял охрану объекта, - пояснял Карпенко суду. – Считаю, что действовал законно и в соответствии с указанием главы администрации района об организации круглосуточного поста охраны. Никаких подарков я от своих гостей не получил и в гостиницу их не поселял. А приказ о переводе гостиничных помещений под служебные был издан в указанную дату, подлога не было.
Пока верстался номер
Фемида не оставила без внимания и роль в этой истории Карпенко-старшего, хотя в его отношении никаких обвинений выдвинуто не было.
- Суд также вынес частное постановление в адрес администрации главы республики и медвежьегорского Совета депутатов, - сообщил «МК» в Карелии» прокурор Медвежьегорского района Андрей Голубенко. – В нем говорится о нарушениях, допущенных районной администрацией при распоряжении муниципальным имуществом, и об отсутствии контроля за деятельностью его руководства. В данной ситуации усмотрен конфликт интересов: несмотря на возбуждение уголовного дела ни глава администрации, ни должностные лица предприятия не самоустранились от управления.
У адресатов есть месяц, чтобы предпринять какие-либо меры и сообщить об этом суду. В частности, уточнил Голубенко, Совет как учредитель «Бирюзы» (администрации МУП подчинялся по доверенности) может расторгнуть контракт с Владимиром Карпенко. То есть глава администрации Медвежьегорского района может лишиться кресла, если депутаты местного Совета примут соответствующее решение.
Благодарим за помощь Следственное управление Следственного комитета РФ по РК
