Что знает о Карелии среднестатистический турист? Кижи, Валаам – бесспорно; что это край тысячи озер и, если он читал Пришвина, то и непуганых птиц - вероятно. В последние десятилетия еще заговорили о петроглифах: вдруг вспомнили эти наскальные изображения первобытных людей, хотя они были всегда. И правильно - туриста надо привлекать не только национальными песнями и плясками, но и такими диковинками, которых нет в других уголках нашей необъятной и невероятной отчизны. А в Карелии они есть, более того, под боком: всего в 50 верстах от Петрозаводска. И было время, когда слава о них гремела по всему миру.
Егорово семейство
Впервые я познакомился с этим явлением в 1989 году, работая в республиканской молодежной газете «Комсомолец». Как-то к нам в редакцию зашел коллега из пряжинской «районки», писатель и краевед Вячеслав Опарин. И этот серьезный, в общем-то, мужчина стал рассказывать совершенно несерьезные вещи: о живущим в пряжинских лесах «снежном человеке» - гоминоиде, йети или, как его еще называют, биг-футе.
Увидев наше сомнение, Вячеслав сказал: «Не верите? Тогда я вам слепок его следа привезу». И привез! В мешке у него было два больших куска застывшего гипса с комочками земли и сухой травы. Он выложил на стол первый: на гипсе был виден четкий след лапы. «Мишка», - заявил кто-то из журналистов. «Нет», - засомневался второй, сам охотник, - «Похож, но не совсем…». Тогда Опарин вытащил на белый свет второй кусок слепка и приложил к первому. Получился отпечаток фантастического следа, отдаленно напоминающего человеческий. Его мы измерили линейкой: длина 42 сантиметра, ширина 21. Слепок разглядели еще раз. Отчетливо были видны папиллярные узоры, особенно на стопе возле «пальцев», а сам след состоял как бы из трех частей, словно траки у тракторной гусеницы, как сравнил сам Опарин.
- «Снежный человек» двигается, ступая лишь на переднюю часть стопы, оставляя отпечаток, похожий на след топтыгина, – пояснил Вячеслав. - И только когда он останавливается, на грунте, отпечатывается полный контур его ступни. «Траки» помогают гоминоиду отлично лазить по деревьям, бегать по пересеченной местности, совершать колоссальные прыжки. Скорость передвижения просто огромная, а бегает он обычно на четвереньках. Это подтверждают и местные жители, напуганные видом несущегося во весь опор лохматого существа со светящимися в темноте глазами.
Притихнув, мы слушали рассказ краеведа. Опарин и группа пряжинских энтузиастов изучала его уже несколько лет. Вокруг райцентра были выявлены две семьи гоминоидов: одна из трех особей и обитает за рекой Шуей, еще пятеро «курируют» Пряжу, Маньгу, Святозеро и Ведлозеро.
- А вы их видели? – завороженная рассказом, пискнула молоденькая журналистка.
- И слышал, - заверил Опарин. - Хотя они меня видят постоянно, а я – когда гоминоиды сами это позволяют.
И продолжил:
- У них, кроме зрения, есть биолокатор, как у дельфинов или летучих мышей. Хозяева леса знают все, что происходит на их территории в радиусе одного километра и стараются не показываться людям. Мы систематизируем все, что удалось увидеть и услышать в лесу. То, что их в пряжинском семействе пятеро, у меня нет сомнения. Я узнаю каждого и по следам, и по голосам. Следы взрослого вы видите, а самый маленький – детеныша – 18 см длиной и 10 см шириной.
Гоминоиды переговариваются друг с другом, и я уже знаю, кто подает голос. Глава семейства обладает низким вибрирующим голосом, у самки крики хрипловатые и почти всегда агрессивные, будто она предупреждает: не подходи близко к моим детям! А молодая «поросль» кричит боле чистым звуком. В «речи» гоминоидов я обнаружил только два согласных звука «ф» и «х» и пять гласных: «а», «я», «и», «ы» и «у». «Слова» у них либо короткие, либо со всем «арсеналом» согласных букв, например: «Ху – хухху- фу!». Я уже хорошо различаю всю семью по голосам. Пытался имитировать их «речь», случалось, они откликались.
- А на людей они нападают? - снова спросила журналистка.
- Таких случаев у нас не отмечено, но известно, что эти существа помогают людям. Были сообщения о том, они криком выводили заблудившихся из леса, спасали тонущих. Известен случай, когда зимой местный житель сломал в лесу ногу и потерял сознание. Очнулся мужик на руках некого чудища, которое принесло его прямо к дому. Но гоминоиды не любят присутствия людей на их территории. Как предупреждение: это моя территория, они оставляют на стволах деревьев – в метрах двух от земли - глубокие царапины – «погрызы».
А питается «снежный человек» кабанчиками, зайцами, иногда ест ветки деревьев, не брезгует совхозными свалками. Я однажды при свидетеле обнаружил место охоты гоминоида-старшего, где хорошо сохранились его следы. По ним легко было реконструировать произошедшее накануне событие. Существо, затаившись, высматривало с обрыва кабана (место лежки хорошо сохранилось), потом кинулся к нему по склону, совершая, судя по отпечаткам, четырехметровые прыжки, настиг зверя, разорвал его и унес добычу в чащу уже «медвежьим» шагом.
Вячеслав рассказал, что он нашел несколько мест, облюбованных гоминоидами. Одно из них – удивительно правильный ряд плоских камней на полянке: как школьные парты и учительский стол. Вокруг них были многочисленные следы. Опарин так и назвал это местечко: школой. А где живут «лесные люди» исследователю неведомо, но он предполагает, что они роют у берегов озер подземные жилища, вход в которые, как у бобров – под водой…
Как рождается сенсация
…Этого гоминоида мы в редакции назвали Егором и опубликовали ряд статей, которые получили неожиданно большой резонанс. Вскоре информация дошла до питерских уфологов, они приезжали к Опарину, ходили с ним в лес и подтвердили, что есть в нем какое-то чудище. В 1990 году мне позвонили из русской службы Би-Би-Си, попросили рассказать о пряжинском феномене, а еще через пару месяцев, зимой, объявился корреспондент популярного американского журнала National Geographic. Причем вышел он на меня как на «главного специалиста» по «снежному человеку» необычным способом - по партийной линии через обком КПСС: с американцами перестроечные коммунисты тогда очень дружили.
Американца звали Джон, он был как две капли воды похож на Фила из сериала «Интерны» – персонажа актера Одина Байрона. Джон просто горел от нетерпения увидеть карельского Бигфута – «Большую Ступню», как в Штатах называют гоминоидов. И мы в 25-градусный мороз отправились на выделенной для этих целей партийной «Волге» в Пряжу.
Вячеслав Опарин как на духу рассказал Джону все, что знал, и показал все, что имело отношение к делу. Американец внимательно выслушал и записал, а потом попросил отвести в лес, показать эту «снежно-человечью школу». Опарин с сомнение глянул на легкую заграничную одежку гостя и выдал ему огромные валенки и доху на овечьем меху. Джон сразу же стал похож на местного мужичонку, которого мы по дороге видели у винной лавки.
По зимнику проехали около 15 км от Пряжи и вышли из машины. Идти по полуметровому снегу, как сказал Вячеслав, предстояло метров двести. Но Джон с фото- и видеокамерами наизготовку бесстрашно шагнул в сугроб, а мы с шофером благоразумно остались в теплой машине. Бродили они по окрестностям минут сорок, а когда вышли на обочину, я услышал, как Опарин сказал: «Там еще есть место…» «No, enough! (хватит)», - щелкая зубами, ответил Джон. Мы поняли, что надо спасать американца, и на свет появилась предусмотрительно запасенная бутылка «Столичной», а у него в кофре нашелся «сникерс». На обратном пути в теплой машине Джон с непривычки сомлел и ничего о своих впечатлениях рассказать уже не смог. И нам с водителем ничего не оставалось, как только довести журналиста под белы рученьки до гостиничного номера.
Что написал в своем National Geographic заморский гость, я не знаю: время массового интернета к нам еще не пришло, а из зарубежной прессы в СССР продавали только газету английских коммунистов Morning Star.
История со снежным человеком стала уже забываться, но в 2002 году я гостил в Ведлозере у старого карела Ивана. И разговор зашел о местной нечистой силе и колдунах.
- Знал я одного колдуна, - рассказал Иван. - Он даже хотел меня, мальца, своим преемником сделать. Водил в лес, показывал, как приманивать белку: она сама к нему шла. Сидит, бедная, на ветке, а колдун на нее смотрит: белка вдруг прыг-прыг и к нему, уселась в полуметре, а из глаз слезки… Я испугался, убежал и больше к этому деду не ходил.
А «хозяин леса»… Есть он у нас. На окраине села у самого берега озера валун лежит, на нем отпечаток ноги этого беса. Старики говорят, что след он оставил, когда попарившись в раскаленной до бела бане, шел окунуться в озеро и ступил огненной ногой на валун. Мы на это место не ходим, пусть дачники тебя проводят…
И мне показали этот камень: солидная лапа у этого черта-хозяина! И видно, не вырубленный, а скорее выжженный этот след.
Туристическо-мистический бренд
Недавно разговор о «снежном человеке» зашел у меня со старым приятелем - историком по специальности, а сейчас бизнесменом-строителем. Мы с ним обсуждали пути привлечения туристов в Карелию, и я рассказал ему эту историю.
- Тема благодатная, – сразу же загорелся он. - И если бы это была моя сфера бизнеса, то я бы поступил так. Никаких «гоминоноидов», «йети», «биг-футов»и даже «снежных людей»! Это должен быть исключительно наш национальный бренд!
И приятель, как историк, стал развивать обуявшую его идею:
- Еще в 1591 году царь и великий князь Феодор Иванович пожаловал Соловецкому монастырю «волости Кемью, Пудожемскою, Маслоозером и с дворовыми месты, и с рыбными и зверовыми ловлями» и - обрати внимание! - «с лешими озеры», - вспоминал он. - Делаем вывод: уже тогда были лешие – хозяева леса, а твой гоминоид – хороший пловец, значит, и хозяин озер. Все сходится!
Далее. У карелов есть легенда о метсахийси – аналоге русского лешего. Это название и надо застолбить. В условиях двустороннего эмбарго нам ничего чужого не нужно - никаких йети, только наше исконно-посконное: метсахийси Егор. А еще лучше Еггори – финны от зависти лопнут. Сделать ему рекламу несложно. Вы в безинтернетную эпоху через маленькую газету о нем на весь мир смогли раструбить, а тут такие возможности!..
Затем следует разработать маршрут для туристов. Он очень удачно впишется в посещение Дома карельской культуры, который сейчас строится в Ведлозере. Там можно организовать экспозицию с продажей буклетов, открыток, даже слепков следов егорова семейства. Для желающих - выезд в «Школу имени Егора». Там экскурсовод поучит туристов кричать по-метсахийсиски, покажет «погрызы». На обратном пути: посещение камня с подошвой беса и примерка туристами своих ног. Как в «Золушке»: попал в размер – приз!..
Мой прагматичный бизнесмен разошелся, как Остап Бендер в небезызвестных Васюках:
- А что? Индейцы в Штатах, бушмены в Африке, саамы в Лапландии вытворяют все, чтобы вытрясти кошелек туриста. Чем мы хуже? Свидетельство о существовании этого чуда, пусть косвенные, но существуют. Почему бы у «школы» не оставить немного костей, шерсти, не пустить по окрестным кустам ряженого в метсахийси аниматора? А метрах в двухстах установить динамики: организовать голосовое шоу ответов «хозяина леса»?
- Послушай, - остановил я размечтавшегося приятеля, - а если он САМ придет?
- Вот об этом я как-то не подумал…
