Итак, снять фильм про "украинского Чапаева" режиссеру создателю Александру Довженко поручил лично Сталин. Картина вышла в 1939 году и принесла ее создателю не столько славу, сколько… инфаркт.
Когда кинофильм был почти готов, и в ее финале соратник Щорса Иван Дубовой клялся отомстить за павшего друга, произошло нежданное событие. К режиссеру явился сотрудник НКВД и вежливо, но очень настойчиво предложил изъять образ Дубового из фильма. "Нам известно о ваших встречах с Дубовым, как с консультантом картины. Но вы уже ничем ему не поможете", - сказал визитер и откланялся. – "Желаю вам мужества…"
Оказалось, что в 1938 году ставший командармом 2-го ранга Иван Дубовой был "полностью изобличен как участник троцкистского и военно-фашистского заговора в РККА" и расстрелян. Вменялось ли ему убийство Николая Щорса или нет - знают только секретные архивы ФСБ.
Урезанный фильм все-таки вышел на экраны СССР в 1939 году. Сцену смерти выкинули вообще. Но образ всенародно любимого "украинского Чапаева" у режиссера не получился.
В отличие от Чапая в картине братьев Васильевых, наполненной не только пафосом революции, но и юмором, он выглядел откровенно безликим символом "борца за народное дело", а остальные персонажи - скучно-патриотичными. Все они не говорили, а вещали революционные лозунги. Этому образчику большевистского кинематографа я не уделил особого внимания, если бы...
"А знаешь, что мой отец в этом фильме снимался?" - сказала супруга, узнав, что я пишу о Николае Щорсе. И рассказала одну из тех, казалось бы, полулегенд, которые существуют в каждой семье.
При каких обстоятельствах случился этот разговор с отцом, состоявшийся в далеком детстве, она уже не помнит. Может, по телику показывали "Щорса"… Но запомнился сам рассказ.
Его родители, жившие в Киеве перед войной, каждое лето отправляли сына к бабушке и дедушке в маленький городок Гадяч на Полтавщине (он и сейчас насчитывает не более 13 тысяч жителей). Случилось это не то в 1937, не то 1938 году, а хлопцу было лет десять.
Однажды в округе появились люди с невиданной техникой и амуницией. Взрослые говорили: будут снимать кино, что естественно тут же привлекло внимание детворы. Рабочие построили деревянную трибуну, и кто-то из командовавших съемкой сказал: "Ребята, сейчас мимо этой трибуны будут проходить "немцы". Ваша задача - забраться на нее и по команде бить палочками их по каскам. Согласны?". Кто же откажется?
"И, вот мы сидели на этой трибуне", - вспоминал отец. – "Над нами какой-то дядька поизносит речь, но кто это был и что он говорил - я по малолетству не запомнил. А потом пошла колонна "немцев", и мы с удовольствием лупцевали их по шлемам..."
Эту семейную историю надо было проверить, и мы тут же нашли в интернете фильм. Действительно, в нем есть эпизод, где с отрядом Щорса "братаются" германские оккупанты, а затем они уходят в свой Фатерлянд, и Николай Щорс с трибуны напутствует их совершить "мировую революцию". А на помосте сидят украинские хлопцы и неистово метелят палочками по немецким каскам.
"Вот видишь длинного худенького мальчишку?" - просмотрев эпизод несколько раз, сказала жена. - "Похоже, это мой отец - Ким Викторович Позняковский".
…Он еще раз увидел немецких солдат - уже настоящих - на их родине в Германии. В начале войны мальчишка, которому едва исполнилось 13 лет, сумел самостоятельно добраться с Украины до мамы, эвакуированной вместе с Харьковским тракторным заводом на Урал, работал на "оборонку", потом поступил в летное училище в городе Чкалов (ныне Оренбург), окончив которое отправился служить в Германию. Это был август 1945 года, война уже закончилась, повоевать по-настоящему с немцами лейтенанту Киму Позняковскому не пришлось.
И слава Богу.
