Причины случившегося нам еще только предстоит узнать – работают следователи. Естественно, не обошлось без слухов: то разыскивается какой-то загадочный «пазик» с инструктором в желтой майке, то подросток-сатанист изобличен… На данный момент есть рабочие версии: неосторожное обращение с огнем и поджог. Вторая превалирует. Будем ждать официальной, проверенной информации.
Пока речь идет о другом: что делать дальше? Гибель Успенской церкви – утрата невосполнимая, ничто и никогда ее уже не заменит. Но, с другой стороны, ее «предшественницы» также в свое время ушли в небытие, храм возрождался на том же месте. Что же теперь – строить новодел, или оставить это намоленное место пустым?
Точек зрения две. Апологетом одной стал известный общественный деятель Константин Михайлов, его открытое заявление на этот счет процитировали многие СМИ: «Если бы ее разрушило вражеским нашествием, землетрясением или иным непреодолимым бедствием – ее, конечно, необходимо было бы восстановить. Это было бы и восстановлением исторической справедливости. Но поскольку Кондопогу погубили нерадение, безответственность и халатность, государственный конкурс на ее воссоздание с последующим строительством новодела на погорелье и оптимистическими репортажами в финале – станут надежной защитной завесой для этих же самых нерадения, безответственности и халатности. Госконтракты будут выполнены, за госпиар отчитаются – а мы будем ждать следующей жертвы. И это будет большая историческая несправедливость.
Поэтому гораздо честнее и правильнее ничего в Кондопоге не восстанавливать».
А вот какое видение ситуации у настоятеля прихода кондопожского храма Рождества Богородицы протоиерея Льва Большакова: «Мы не сможем оживить то, что умерло. Но мы можем по очень хорошим чертежам, которые, конечно, есть − было проведено серьезное исследование этого храма − воссоздать церковь».
По-моему, в спорах по этому вопросу мы упускаем несколько важных моментов. Во-первых, эта церковь была не только духовным, но и архитектурным символом Кондопоги. Ее силуэт изображен на гербе города. И, по моему мнению, кондопожане имеют право на то, чтобы этот силуэт остался не только на картинке.
Во-вторых, церковь действительно много раз перестраивалась, и говорить о первозданности здесь не приходится. Последняя реставрация проводилась в 1999 году силами студентов КГПУ из турклуба «Скиф». Участник той экспедиции Артем Горбанев вспоминал: «В августе 1999 года мы вновь получили задание на реставрацию Успенской церкви в г.Кондопога. В 80-х годах "скифовцы" уже трудились на этом объекте. Тогда были проделаны важные плотницкие и другие работы...». Как определить – каков процент старого материала должен остаться, чтобы мы считали творение старинным? Сколько бревен и досок заменили сейчас в кижском храме Преображения, где идет глобальная реконструкция – и что, мы больше не будем считать его своей историей?..
Ну и самое главное. Любой памятник старины – это память не о стройматериалах, а о людях, трудом которых он был возведен. Об эпохе. Эту память уничтожить невозможно, она нематериальна. Остальное – восстановимо. Хотя о восстановлении в данном случае действительно речи уже не идет. Но есть слово «воссоздание».
Мне кажется, что в этом месте на берегу Онего должна выситься 42-метровая Успенская церковь, как это было всегда - и уже не столь важно, когда именно она была построена. Я человек совершенно не религиозный, но я так вижу Карелию. Это не новострой под видом восстановления, который пытаются сегодня провернуть в Петрозаводске на площади Кирова…
Конечно, это сугубо моя точка зрения, я никому ее не навязываю, решать должны все вместе. Если всем миром соберем нужную сумму на воссоздание – значит, церковь здесь нужна.
Фото: Илья Тимин, Татьяна Иванова, Андрей Лексаков, Юлия Пивенкова, vk.com
