Свидетель по собственному желанию
Напомним суть: у матери-алкоголички изъяли годовалого сына, который несколько месяцев скитался по больницам и приютам Петрозаводска, никому не нужный. Органы опеки внесли его имя в Банк данных нуждающихся в приемных родителях. Взять мальчика на попечение решила семья из Волгограда – в Карелии таковых не нашлось. После отъезда малыша внезапно объявился его отец и, активно поддерживаемый родственниками, заявил, что желает воспитывать сына сам. Суд встал на сторону приемной семьи. Теперь семейство уже бывшего отца судится с органами опеки, доказывая, что процедура передачи ребенка прошла с нарушениями.
Почему Эмилия Слабунова стала свидетелем в этом деле, к которому не имеет никакого отношения - загадка. Тем не менее, случилось именно так:
«Приняла участие в качестве свидетеля в судебном заседании по нашумевшему на всю страну делу Богдана ****(правка редакционная)… Семья Богдана обратилась ко мне за помощью. Получив ответы от Прокуратуры РК и Министерства социальной защиты РК на депутатские запросы, я сочла необходимым донести свою позицию суду».
Тезисы своего выступления Эмилия Эдгардовна также перечислила. В частности, она согласна с прокуратурой в том, что при оформлении документов на опеку были допущены нарушения, выразившиеся в том, что «поиск родственников Богдана и получение от них отказа о принятии малыша в семью не были произведены». Но вывод при этом делает неожиданный: «А это значит, что все последующие действия должны быть признаны ничтожными».
Зато мнение прокурора о том, что отправка Богдана в приемную семью соответствовала его интересам, депутат категорически не разделяет: «На мой взгляд, закон уполномочил прокуратуру осуществлять надзор за соблюдением законов, но не уполномочил выявлять интересы того или иного ребенка».
Кстати, позже она обмолвилась, что с семейством, желающим забрать ребенка у приемных родителей, знакома не была. Познакомилась перед заседанием в коридоре суда. Но - успела составить мнение.
Война комментариев
Корреспондент «МК в Карелии» прокомментировал пост депутата ссылкой на наш материал, в котором объяснялось все произошедшее с Богданом. Сейчас уже можно сказать, что та статья была написана на основании заключения прокурорской проверки, копия которой имеется в редакции, а теперь и у Эмилии Слабуновой.
Читайте по теме: «Почему карельского ребенка отправили в Волгоград»
На журналиста в комментариях немедленно обрушились родственники так называемого отца Богдана (отцовство признано судом недействительным) с обвинениями в голословности, вранье, работе под заказ, очернительстве, поливании грязью, и даже угрозах. При этом на вопросы по существу, на этот раз заданные просто кем-то из пользователей, ответов, как всегда, получено не было.
Редакции и коррекции
Зная горячность и бескомпромиссность Эмилии Слабуновой в деле защиты прав граждан, и испытывая к ней самое искреннее уважение, мы, тем не менее, не без оснований допускаем, что она была введена в заблуждение. Для стороны "родственников Богдана" это весьма характерно.
Самым показательным, пожалуй, выглядит казус с сюжетом федерального канала, вышедшим в начале августа. Его авторы заявили, что новые опекуны не имели права требовать от «отца» Богдана доказательств его отцовства. Для комментария привлекли известного московского адвоката, специалиста в области семейного права Марию Ярмуш (смотреть со 2 мин.53 сек.)
Но, как выяснилось, в сюжет вошел не весь комментарий маститого юриста - это Мария лично подтвердила нам в телефонном разговоре. Ту его часть, в которой она говорила о том, что проведения экспертизы также могут требовать законные представители несовершеннолетнего - опекуны - "федералы" просто вырезали. Ибо, видимо, не укладывалось в версию "семьи".
Кстати: в том же сюжете рассказывается, как "отец" навещал сына в Доме ребенка, как покупал для него кашки и ползунки, как "семья" пыталась забрать малыша домой, а монструазная опека его не отдала (с 55 сек.)... Но - читаем документы суда.
Языком документов
Сегодня у нас уже имеются решения по гражданским делам, касающимся Богдана и его мнимых родственников. Фамилии фигурантов мы, по соображениям этики, решили все-таки не указывать.
Судами установлено следующее.
Первое: ребенок находился в детдоме с 29 января. Так называемые родственники проявились спустя 10 дней, и лишь затем, чтобы заявить, что они не родственники. Из решения суда:
Таким образом, о том, что мальчик находится в детдоме, и опека над ним не установлена, семейство знало как минимум с 7 февраля.
Второе: мальчик был отдан под опеку 19 марта. А спустя 3 недели впервые проявляется «отец» - и опять же за доказательством своей непричастности:
А по версии «родни», в которую почему-то верит Эмилия Эдгардовна, в это время они «стучались во все двери», покупали кашки и подгузники, и «собирали документы». Никто из них ни разу не ответил на вопрос, какие именно документы им понадобились.
Далее: человек, записанный в свидетельстве о рождении Богдана, изначально заявлял, что не является его биологическим отцом. То, что он указан в таком качестве в свидетельстве о рождении, мужчина понял из документа об уплате алиментов, и это было через несколько недель после того, как мальчика отправили в приемную семью. Он собирался оспорить отцовство, но потом сообразил, что, имея двух детей, может сам рассчитывать на алименты и на материнский капитал. И если раньше все это было собственными выводами журналиста, то теперь слова «отца» отражены в протоколе судебного заседания от 21 июля 2020 года:
Четвертое: у «отца» не было никаких поводов решить, что он действительно отец.
Пятое: в "крестовый поход" за ребенком с привлечением прессы «родня» отправилась только в начале июля.
Напомним: к этому времени мальчик уже три с половиной месяца жил в приемной семье, и у него все было хорошо.
И последнее, самое важное: «отец» вовсе не собирался растить Богдана сам. Забрать ребенка на воспитание собиралась его сестра (которая в возникшем конфликте остается едва ли не главной движущей силой). Она подтвердила это в заседаниях. Из решения суда:
Проблема в том, что проживает семья сестры в Вологодской области. Таким образом, горячее желание «родни» сделать так, чтобы братья жили вместе – миф.
Канцелярская ошибка
Теперь что касается судебного разбирательства о нарушениях со стороны петрозаводских органов опеки при передаче Богдана. По мнению нашего эксперта в сфере права, перспектив у истцов нет. Как пояснил журналистам на недавней пресс-конференции карельский детский омбудсмен Геннадий Сараев, ни в одном регламенте не указано, что для передачи детей в приемную семью требуется согласие биологических родителей. И это совершенно объяснимо: если родители не в состоянии сами содержать и воспитывать ребенка, а согласия не подпишут – что делать? Оставлять малыша в детдоме?
Как нам удалось выяснить, нарушения при отправке Богдана выявили как раз органы опеки – правда, волгоградские. И выразились они не в отсутствии письменного согласия родителей, а в том, что не было указано, почему его нет и где эти родители - то есть в отсутствии других, равнозначных документов.
По сути имеет место канцелярская недоработка. При этом мать-алкоголичка Богдана уже лишена родительских прав, и неопровержимо доказано, что "отец" отцом не является. Так что – все это отменять? «Признавать ничтожным», и отправлять ребенка в Вологодскую область совершенно чужим людям, которые ни разу (!) его не видели?
Судом установлено: мальчик живет в семье. У него есть папа и мама, он их так называет. Семья благополучная, за ней присматривают местные органы опеки. Правда, фамилию малышу придется поменять, потому что, стараниями петрозаводской и вологодской «родни», она стала известна всей стране. Публикаций в Сети – тьма. А вот это уже действительно не в интересах ребенка.
