О том, как обстоят дела с психологическим состоянием подростков в период пандемии, рассказывает психолог Екатерина Сараева.
По словам специалиста, мы как-то не очень серьезно отнеслись к тому, что дети и подростки тоже болеют ковидом. Просто это протекает не так тяжело, как у взрослых. Но зато их более ранимая психика воспринимает происходящее острее. Хотя зачастую молодые сами этого не понимают, а если понимают, то часто им не с кем об этом поговорить. Плюс налагаются дополнительные негативные факторы: дистант, неопределенность с выпускными и вступительными экзаменами.
- Подростки, молодежь приходят с жалобами на тревогу, навязчивые мысли, повышенную раздражительность и агрессивность, - рассказывает Екатерина. – Имеются такие соматические проявления, как сердцебиение, головные боли, особенно в период сдачи ЕГЭ и ОГЭ. Но если в предыдущие годы это было непосредственно перед началом экзаменов, и дети могли соотнести свои переживания с приближающимся экзаменационным периодом, то в этом году все началось в январе-феврале и подростки не могли понять, почему их стало что-то беспокоить. Как правило, приходили, когда уже родители замечали, что с ребенком происходит что-то не то. Мы предполагаем, что проблема связана с пандемией и со всеми изменениями, которые она привнесла в повседневную жизнь и учебную деятельность детей.
В обычной жизни подростки относятся к ковиду с нарочитой бравадой: «Я не боюсь!». Но на деле – кто первый просит антисептик для обработки рук, приходя в кабинет психолога? При этом повторяя, что его абсолютно не тревожит ситуация с коронавирусом?..
- Это недостаточный уровень осознанности, - утверждает Екатерина. – И тогда моя задача в работе с подростком практически родительская: немножко поговорить о происходящем, объяснить правила поведения и гигиены. Если подросток находится на стадии отрицания возможности заразиться, мы этой темы касаемся вскользь, не напрямую. Если так можно выразиться, на прикладном уровне.
Впрочем, в последнее время осознанность детей возросла. Молодежь начала тревожиться по-настоящему, и не столько о себе, сколько о родных. Очень много переживаний о родителях, о бабушках-дедушках. А если те болели ковидом, к тревоге добавляется чувство вины: «А вдруг это я заразил бабушку?..».
- Если подросток испытывает чувство вины, мы тоже с этим работаем, - говорит психолог. – Если есть обоснованные данные, то вину необходимо признать, а не уходить от нее. Нужно думать о том, как жить дальше, надеяться, что со временем станет легче и боль утраты, если она была, и горечь вины.
Сейчас обращений со стороны родителей на психологические проблемы их чад стало меньше, но это связано с периодом каникул и отпусков. Но, как ни странно, начались звонки по поводу детей младшего возраста.
Если говорить о младших детях, то и у них проявляется постковидный синдром. Он может выражаться, помимо соматических изменений, в быстрой истощаемости, раздражительности, головных болях, агрессивных реакциях. Малыш может стать очень чувствительным и ранимым. И он не может, как более старший ребенок, как-то оформить свои жалобы в слова. Все зависит от чуткости родителей.
Вообще с психологической помощью молодежи в Карелии сейчас огромные трудности. Студентам и школьникам элементарно не к кому обратиться – у них нет 2-5 тысяч рублей, которые нужно заплатить за сеанс. И у родителей, замученных кредитами и ипотеками, зачастую нет денег на специалиста. Медицинские психологи, ведущие прием бесплатно, тоже в большинстве случаев не помощники, они работают с патологическими состояниями.
К школьным психологам подростки не очень любят обращаться из-за того, что психолог - член коллектива школы, а они часто хотят сохранить в тайне факт обращения. Конечно, есть детский телефон доверия, который помогает. Но этого недостаточно.
Ребятам в основном требуется поговорить о том, о чем не поговоришь с родителями. В условиях пандемии это становится настоящей, реальной проблемой.
Выход из положения Екатерина Сараева видит в создании бесплатной Службы психологической помощи на региональном уровне. Подобный проект сейчас ведет Карельский Фонд развития образования, но там предусмотрена экстренная психологическая помощь только детям и семьям с детьми, то есть – до 18 лет. Студенчество остается за бортом.
Читайте по теме: «Карелия построит модель Службы экстренной помощи детям и их семьям»
Примечательно, что опыт создания такой службы для детей и студентов, пожилых людей в стране имеется. Яркий пример - Московская служба психологической помощи, где определенным категориям клиентов предоставляется целый набор разноплановых психологических услуг, и все бесплатно. В огромном мегаполисе, где жизнь сама по себе огромный стресс, давно осознали необходимость в такого рода учреждении.
Но теперь стресс стал и нашим повседневным состоянием, особенно среди молодежи. И властям необходимо с этим считаться и задуматься, что делать.
- Мы всегда готовы к диалогу и предлагаем своё видение в решении, не побоюсь этого слова, глобальной проблемы, которая может иметь серьезные неблагоприятные последствия, - напоминает психолог.
