История о том, как двое граждан Латвии, 9 лет проживших в Швеции и уехавшие в Россию, даже не имея виз и паспортов, широко разошлась по стране.
Читайте по теме: «Прорвавшиеся в Россию латыши рассказали, почему решили эмигрировать из Евросоюза»
Приезжие, уже получившие в России статус вынужденных переселенцев, рассказывали, что виной всему стала возникшая с началом СВО русофобия в Швеции и странах Балтии: опека якобы обещала отобрать детей потому, что в семье говорят на русском и смотрят русское телевидение. А свой побег, похожий на сцену из голливудского боевика, они объясняли тем, что уже на следующий день должен был состояться суд, результатом которого могло стать изъятие детей.
Суд действительно состоялся, и с помощью шведского журналиста Эрика Нурберга нам удалось получить документы социальной службы. Кроме того, мы попросили коллегу раздобыть статистические данные о том, сколько случаев изъятия детей было зарегистрировано в Швеции в 2022 году, и каков из них процент русскоязычных семей.
Как выяснилось, ответа на наш вопрос в принципе не существует: статистка о взятии на попечение детей есть, но данных о гражданстве или национальности там не содержится. В государственном Управлении по социальным вопросам (Socialstyrelsen) журналисту ответили, что даже собирать такие данные запрещено.
Наши коллеги из Риги, в свою очередь, рассказали, что в Латвии изъятие детей – довольно «популярная» мера. Но журналистам не приходилось сталкиваться с тем, чтобы органы опеки делали разделение между латышскими, русскими, арабскими и т.д. семьями. Все в одинаковых условиях.
Теперь что касается нашей конкретной ситуации. Согласно судебному вердикту, детей действительно должны были временно забрать из семьи. Пересказывать, почему это произошло, мы не можем по этическим соображениям. Но и не сделать свою работу – представить другую точку зрения – мы тоже не имеем права.
По этой причине мы передали полученные документы карельскому Уполномоченному по правам ребенка Геннадию Сараеву, с первых дней державшего под личным контролем эту необычную ситуацию. Он и решил, что можно передавать для общественного обсуждения, а что, в интересах детей, нельзя.
По словам Сараева, документы свидетельствуют о том, что проблемы в семье были, и начались они не весной 2022 года, а на пару лет раньше. Их выявили и зафиксировали социальные службы. Что именно - он не разглашает. Но, согласно информации из документов, органы опеки не имели никаких претензий к тому, что в шведско-латышской семье (дети родились в Швеции) говорят по-русски.
Детский омбудсмен обращает внимание, что если бы похожие проблемы у семьи возникли в России, ни о каком изъятии детей речи бы не шло. В этом принципиальная разница подходов европейских социальных служб и их российских коллег.
В Западной Европе, Израиле и во многих других странах при малейшем подозрении на то, что ребенок в своей семье может находиться в опасности или рискует быть подвержен насилию, его сразу забирают. По сути – эвакуируют. И только потом начинают разбираться, были ли тому реальные причины.
Поводом для изъятия может стать простой телефонный звонок, не подкрепленный никакими фактическими доказательствами. А под насилием может пониматься не только физическое, но и психологическое – семейный скандал, отказ от лечения ребенка или обучения его в школе и т.д. – и даже экономическое. Кстати, в России это, в теории, также, но на практике иначе. Но об этом в другой раз.
Как бы то ни было, подчеркивает Сараев, в Швеции свое законодательство, и если живущие там люди его нарушили, государство вправе отреагировать. Если семья привлекла к себе внимание социальных служб – значит, тому были причины. Насколько это зависело от того, что в семье говорят по-русски, детский омбудсмен сказать затрудняется. И напоминает, что для многих европейцев жители бывших советских республик – все «русские», в том числе и граждане стран Балтии.
Но члены семьи, в свою очередь, имеют право сменить страну проживания на ту, чьи законы кажутся им более гуманными. Чем наши герои и воспользовались. Они получили статус вынужденных переселенцев, который надо продлевать каждый год. Если они решат стать участниками программы возвращения соотечественников, они смогут в ускоренном порядке получить российское гражданство, даже без сдачи экзамена по языку.
Дети, по мнению Геннадия Сараева, сейчас находятся вне опасности, семья дружная, отношения родственные. Что там углядела шведская Фемида, он комментировать не готов, но в работе любой структуры случаются ошибки. В том числе и у органов опеки. В том числе и российских, о чем мы расскажем в следующий раз.