Первое впечатление
Если судить по экономическим выкладкам, правление Худилайнена должно было стать для Карелии триумфальным. Сохранены все важные производства, включая Надвоицкий алюминиевый завод; начато строительство каскада Белопорожских ГЭС; уже в этом году завершится строительство нового Кадетского корпуса; наново заасфальтирован Петрозаводск, и поступили деньги на ремонт дорог в районах; началась перестройка злополучного Гоголевского моста; все уже привыкли к скоростным поездам в Санкт-Петербург и самолетам в Москву… Но, конечно, самое главное – он пробил Федеральную целевую программу по развитию региона и подтянул под нее полтора десятка миллиардов рублей. А то, что эти миллиарды в основной массе до республики не дошли – объективно не его вина. Как и не по его вине из Карелии разбежались реальные инвесторы, которых он приводил буквально десятками. Не Худилайнен вводил экономические санкции и принимал законы, благодаря которым вести бизнес в России стало слишком рискованно. Все, что от него зависело, он сделал.
Так почему же тогда даже в Москве почувствовали, что осенью народ за Худилайнена не проголосует? То есть выберут, конечно – но лишь силами электората «Единой России». А это значит – явка была бы настолько низкая, что уж лучше вообще кандидатуру не выставлять.
Почему Карелия так невзлюбила крепкого хозяйственника? Мне думается, причина не в деловых, а именно в личностных чертах Александра Петровича, которые проявились, когда его – отличного менеджера – заставили заниматься политикой.
Надо сказать, что в первый «переплет» Худилайнен попал сразу после назначения. Речь идет о фантастическом решении российского Минкульта назначить директором музея «Кижи» Андрея Нелидова, до того момента к музейному делу не имевшего даже отдаленного отношения. И, само собой, поднявшаяся волна возмущения подхватила и нового губернатора. Положение незавидное: все претензии музейщики высказывали именно руководителю региона, который к решению федеральных властей был совершенно непричастен. Поставьте себя на его место: перед вами митингует разъяренная интеллигенция, а вы абсолютно ничего не можете сделать. И даже прямо свалить вину на министра Мединского не можете, потому как вертикаль власти.
На мой взгляд, тогда Александр Петрович повел себя самым мудрым образом: он сочувственно слушал и ничего не говорил. Не обещал, не защищал – просто кивал головой. И каким-то естественным путем оказался за скобками скандала.
Одновременно начались танцы с оппозицией. Самым широким жестом нового главы стало назначение Александра Чаженгина первым замом по региональной политике. В то время Александр Валентинович находился в орбите «Справедливой России» – второй по величине фракции республиканского Заксобрания. Это кадровое решение плюс обещание по возможности не приводить «варягов» еще больше укрепили аналитиков в уверенности, что в Карелию пришел уравновешенный и дальновидный руководитель, который быстро со всеми договорится и займется наконец экономикой. Уверен, что так бы оно и вышло, если бы Худилайнена не подставили.
Ножи в спину
Первым серьезным экзаменом для нового главы стали выборы главы Петрозаводска в сентябре 2013 года. У действующего мэра Николая Левина были шансы сохранить пост, партия его поддерживала, но Худилайнен нашел другую кандидатуру – полковника в отставке Андрея Макаревича (человека, кстати, во всех отношениях достойного). Губернатор до последнего пытался протолкнуть свою креатуру, но вынужден был принять в расчет итоги многочисленных праймериз, которые Макаревич проигрывал. И хотя четкую и ясную поддержку конкретно Левину Худилайнен так и не высказал, в остальном согласился с линией партии.
Как утверждают наши источники, своих выборных ресурсов у действующего мэра не было. Он и выдвинувшая его «ЕР» во всем полагались на команду Девлетхана Алиханова, к тому времени уже видного в республике «единоросса». И когда эта команда в решающий момент просто «не вышла на поле», результат был предрешен: Левин выборы проиграл, кресло градоначальника досталось вообще никому не известной девушке Галине Ширшиной, и власть в городе официально перешла от «Единой России» оппозиционерам. Не будем сейчас обсуждать, почему «алихановцы» бросили своего кандидата; важно то, что в Москве вину возложили в первую очередь на Худилайнена – главу региона.
А тем временем и назначение Чаженгина вышло главе боком. Не могу точно сказать, почему Александр Петрович решил расстаться с Александром Валентиновичем – поговаривают, Чаженгин вовсе не собирался играть в команде губернатора, а занимался собственной политической карьерой. Но факт остается фактом: его отправили в отставку. Сделано это было без громких заявлений, в рабочем порядке, под эгидой переделки структуры правительства. Каково же было, я думаю, изумление Худилайнена, когда Чаженгин не ушел тихо и мирно, как это принято в «вертикали», а устроил публичный скандал. Несколько месяцев он судился с правительством о незаконном увольнении, давая возможность журналистам от души повеселиться – а значит, выставляя руководителя региона в довольно смешном свете.
Перерождение
Думается, именно эти два случая – предательство «алихановцев» и недостойное поведение «справоросса» – утвердили губернатора в мысли, что иметь дело с карельскими политическими элитами ни в коем случае нельзя. И он начал обороняться: принялся завозить министров из-за пределов республики, отмел любые попытки договориться с оппозицией, от руководства-обсуждения перешел к руководству-приказам.
Само собой, со сменой образа действий начал меняться и образ личности. К концу своей карьеры в Карелии Александр Худилайнен совершенно замкнулся, доверяя только верным (хотя зачастую не очень компетентным) людям. И как у всех властителей подобного рода, у него начали проявляться черты характера, изначально, мне кажется, ему не свойственные.
Во-первых – паническая боязнь показаться слабым, причем под слабостью он понимал признание собственных ошибок. Кто-нибудь помнит, чтобы за пять лет правления Худилайнен хоть раз сказал – я ошибся, извините? Так, чтоб без президентского выговора? Я такого не припомню. Но ошибки были, в работе на такой должности их не может не быть, а упорное нежелание руководителя их признавать не позволяло их исправить.
Второе качество характера, сильно навредившее главе, – упрямство, порой ничем не объяснимое. Решил он, что Карелии необходимо собственное Министерство юстиции – послушал Константина Этингофа, возжелавшего это министерство возглавить. И сколько ему ни указывали, что в республике имеется Управление российского Минюста, которое прекрасно справляется с работой, – Худилайнен никого не слушал. В результате новое министерство прославилось разве только сочинением «Присяги члена правительства Карелии», ничего действительно путнего там не родили. В итоге Этингоф все-таки был отправлен в отставку, но министерство проедало бюджетные деньги без малого четыре года, пока в 2016-м его не ликвидировали.
Властность и полная закрытость губернатора были объяснимы, но также не прибавили ему популярности. После описанных событий народу он не доверял и даже не считал нужным это скрывать. Некоммерческие организации предлагают ему несколько кандидатур на должность детского омбудсмена, проводят отборочные туры – а он волевым решением назначает никем не поддержанную Оксану Старшову, и все тут. Весь Медвежьегорск, половина Заксобрания республики требуют избавить район от неоднократно оскандалившегося главы администрации Владимира Карпенко – Худилайнен просто не вступает в дискуссию… Такой стиль руководства, возможно, эффективен по результату, но от его применения нельзя ожидать политических дивидендов и широкой поддержки.
Сердце против головы
Пожалуй, самой характерной историей, демонстрирующей стиль руководства Александра Худилайнена, стала костомукшская «налоговая эпопея». К моменту его приезда в Карелию руководителем администрации города горняков стал Александр Лохно. На новом посту Александр Григорьевич начал чудить, изредка вылезая за рамки закона. Дошло до его открытого противостояния с главой города Владимиром Владимировым, который на основании прокурорской проверки отстранил Лохно от должности. Оба были вызваны к Худилайнену – и по приезде Владимиров подал в отставку (вернулся на завод инженером).
Есть только одна версия, почему губернатор поддержал Лохно. К этому времени «Карельский окатыш» перестал платить налог на прибыль в Карелии – «Северсталь» вошла в Консолидированную группу налогоплательщиков. Республика теряла огромные деньги. По всей видимости, руководитель горадминистрации убедил Худилайнена в том, что отсудит у ГОКа несколько миллиардов рублей в год путем изменения условий землепользования. Юристы сразу говорили, что идея совершенно нежизнеспособная – но губернатор поверил дорожнику Лохно…
Что в итоге? Ничего отсудить, конечно, не удалось. «Карельскому окатышу» изрядно помотали нервы, и он чуть было вообще не перестал помогать городу. Всеми уважаемый Владимиров ушел, одиозный Лохно остался. Никаких миллиардов бюджет не увидел. А в сложившейся ситуации все опять винили правительство республики – то есть Худилайнена. И никому не приходило в голову, что Александр Петрович честно пытался найти для Карелии деньги.
…Причина отъезда Александра Петровича из Карелии лежит, так сказать, в области чувств. Его просто не полюбили. Выбираем мы, как показывает практика, не головой, а сердцем. Не столько тех, кто соответствует должности в профессиональном плане, сколько тех, кто нравится. В Москве это поняли, и Худилайнена отозвали. Хотя он стал одним из первых примеров того, что сейчас модно называть технократическим управлением – сухим и нацеленным на результат.
