Как не стать шпионом
В личной жизни Куусинена тоже произошли изменения. Как мы знаем, свою первую жену Сайму он оставил в Финляндии. Причины называют разные. По одной - она не приняла его коммунистических убеждений, по другой - женился он на ней не по любви. Сайма была старше на восемь лет, зато из известной шведской семьи, которая и помогла бедному Отто взойти на политический олимп Финляндии. Здесь, в Коминтерне, Отто Вильгельмович присмотрел симпатичную соплеменницу - Айно Сарола, знакомую еще по Гельсингфорсу. В 1922 году они поженились: Отто был 41 год, его новой жене - 36 лет.
Сейчас трудно сказать, был ли и этот брак по любви, уж очень они разные были люди. Отто - типичный сдержанный, к тому же невзрачный финн, Айно - веселая компанейская эффектная женщина. К тому же... разведчица.
Дело в том, что в середине 20-х годов большевики поняли, что прямой экспорт революции бесперспективен, и Коминтерн становится филиалом ВЧК-ОГПУ и военной разведки, в котором успешно работали «дети разных народов». Айно Сарола была «нелегалом», под разными прикрытиями шпионила в 1931-33 годах в США, затем три года в Японии. Возможно, по этой причине - долгому отсутствию - они в 1935 году фактически расстались, хотя официально продолжали состоять в браке. А может, так им приказала родина - быть Айно свободной для работы женщиной во всех отношениях.
В Японии разведчица, получившая псевдоним «Ингрид», имея в сумочке паспорт на имя состоятельной шведки Элизабет Ханссон, вела роскошную жизнь. Она обзавелась знакомствами в высших политических кругах Японии, среди иностранных бизнесменов и журналистов. «Ингрид» была в контакте с «Рамзаем» - Рихардом Зорге, о котором поведала в своих мемуарах. По ее словам, еще задолго до войны руководство в Москве было недовольно работой этого легендарного советского разведчика: он часто присылал неподтверждавшуюся информацию, зато просил много денег. В 41-м ему тоже не поверили. А сам Зорге, если ей верить, тяготился работой на СССР...
В конце 1937 года Айно-Ингрид неожиданно вызывают в Москву. Здесь у нее состоялся разговор с мужем, который и стал инициатором ее приезда. Куусинен сказал, что скоро начнется война, в которую будет втянута Финляндия, и от имени Сталина предложил ей сменить Александру Коллонтай на посту посла в Швеции. Умная женщина все поняла сразу: «СССР начнет войну против Финляндии», - сказала она мужу, - «а я как посол в Стокгольме должна помогать авантюре, должна идти против моей родины и ее народа? Нет, спасибо, я с этим не хочу иметь ничего общего. Объясняй это Сталину как хочешь». Это была их последняя встреча.
Утром 1 января 1938 года Айно арестовали. В Бутырской тюрьме следователь показал ей обвинительное заключение. Женщина была готова ко всему, но... «Это было ошеломляюще: тщательно подготовленное обвинительное заключение, но не против меня, а против моего мужа Отто Куусинена, друга Сталина!». От Айно потребовали подписать эти бумаги, потому как ей «лучше других известна преступная деятельность Отто против Советского Союза. Не колеблясь ни минуты, я сказала, что в обвинении нет ни малейшего намека на правду и подписывать его я не буду. Следователь сперва попытался довольно мягкими способами меня к этому склонить, но когда понял, что напрасно теряет время, переменил тон и стал мне угрожать, намекая даже на пытки. Он орал, что доподлинно известно: Куусинен - английский шпион».
Айно Куусинен не сдала своего мужа. Она просидела в воркутинских лагерях до 1946 года, вышла на свободу, но тут же снова была арестована и только через два года после смерти Сталина - в 1955 году - окончательно обрела свободу.
После освобождения муж пару раз предлагал Айно помощь, но гордая женщина отказывалась. В начале мая 1964 года она все же написала Куусинену письмо, в котором впервые рассказала, как «упорно я его защищала, когда от меня требовали подтвердить, что он английский шпион». В письме я осуждала его за то, что он не пришел на помощь финнам - друзьям и товарищам по партии, когда их уничтожали...» Возможно, что 83-летний старец и ответил бы ей и даже покаялся, но 17 мая, через четыре дня поле отправки письма, в Кремлевской больнице Отто Вилле Куусинена не стало...
Крах всех надежд
А Куусинен при последней их встрече говорил жене правду: в 1939 году началась советско-финская война: Сталин наконец-то решился воплотить план Гюллинга, использовав Карелию как плацдарм «освободительного похода» на Скандинавию. И не Куусинен ли – «логос» вождя, как называют его некоторые историки, вложил веру в успех этой операции в его голову? Отто не раз говорил, что умеет сделать так, что его мысли «хозяин» принимал за свои.
На второй день после вторжения Красной армии мир узнал о рождении в финском селении Терийоки (ныне – Зеленогорск) «правительства Финляндской Демократической Республики», главой которого стал Отто Вилле Куусинен. Он подписал с Москвой договоры о вечной дружбе и обязался водрузить красное знамя над Хельсинки. Однако, по мере того, как наступление захлебывалось, о «терийокском правительстве» в советской прессе стали забывать, а потом и вовсе сделали вид, что его не было. А Куусинен так мечтал стать «проконсулом Скандинавии»…
Но сталинский маховик захвата новых территорий был запущен, и параллельно на всех парах шла подготовка к созданию на землях Финляндии и Карелии невиданной по масштабам Карело-Финской ССР. И хотя войну, по сути, Сталин проиграл, но процесс создания республики-фасада уже остановить было нельзя. В том же марте 1940 года была провозглашена пусть куцая, но все-таки новая союзная республика. Председателем президиума Верховного совета Сталин (как издевка?) назначил Куусинена, и он оставался в этой должности до 1956 года, пока К-ФССР не была упразднена. А чтобы подсластить пилюлю в виде «проконсула карликовой республики», Отто Вильгельмович получил пост заместителя председателя Президиума Верховного совета СССР.
Крах надежды войти в Хельсинки торжествующим победителем, похоже, окончательно сломил воинственные амбиции стареющего Куусинена. Он стал «галимым» теоретиком, сидел в своем московском кабинете, выпивая до полусотни чашек крепчайшего кофе, и писал многочисленные трактаты о диалектическом и историческом материализме и научном коммунизме. За выдающийся вклад в эту передовую науку Отто Куусинен был избран членом Академии Наук СССР, получил звание Героя социалистического труда и был награжден четырьмя орденами Ленина.
В последнее время стали говорить, что Куусинен «воспитал как генсека» Юрия Андропова, которого почему-то теперь называют «реформатором». Возможно, он и передавал шефу КГБ опыт тайной пропагандистской и разведывательной работы, которую вел в Коминтерне. Но об общественной жизни Отто Вилле вообще ничего не знал: он ни разу не был ни на заводах, ни на полях страны, абсолютно не разбирался в ее экономике.
Фальшивая мечта
При подготовке этого материала я искал место в Петрозаводске, где жил и работал этот человек – ведь он был спикером карельского парламента долгих 17 лет.. Я знаю, где обитал Эдвард Гюллинг - в доме №14 на улице Герцена. В этом доме жили тот же Юрий Андопов , тогда – комсомольский вожак Карелии, Геннадий Куприянов - персек ЦК rкомпартии К-ФССР, потом он переехал в особняк на улице Дзержинского, 39. Без проблем можно найти адреса их преемников. А места проживания «красного» финна не нашел. И вы не найдете, потому что многолетний председатель Верховного Совета Карелии бывал у нас всего несколько раз - перед выборами и на сессиях парламента.
Как удалось выяснить в анналах гостиницы «Северная», построенной в 1935 году, Отто Вильгельмович, приезжая несколько раз в Петрозаводск, останавливался именно в ней - в номере-люксе, где потом гостили Аркадий Райкин, Нонна Мордюкова, Махмуд Эсамбаев и другие знаменитые артисты. Будучи, как и он - на гастролях.
Все-таки права была Айно Куусинен, говоря о своем муже: «Как странно, что этот человек, сыгравший такую роль в политике огромной страны, был иностранцем, чужаком. Его ведь, в сущности, мало интересовал Советский Союз. Строя свои тайные планы, он не думал о благе России. И даже не мечтал о победе коммунизма. Нет, этот чужак имел лишь одну цель: пройти победным маршем по земле своей родины».
Правда, мало кто знает, что первым ректором стал его зять Тууре Лехен, занимавший до этого пост главы МВД «терийокского правительства». А еще Куусинен активно популяризировал любезный ему эпос «Калевала». Причем по-своему трактовал руны: карельский народ, по его мнению, понимает «мельницу Сампо, как мечту трудящихся об индустриализации, когда еды, питья и веселья вдоволь». Но все-таки, теперь об этом уникальном эпосе (как сообщают справочники) знают во всем мире.
После смерти этого кремлевского долгожителя кремировали, и прах замуровали в ставшей родной кремлевской стене. И вспомнили о нем почему-то спустя девять лет после смерти. В 1973 году по постановлению ЦК КПСС в Петрозаводске был нежданно открыт памятник Отто Куусинену. И «дерганий» по поводу его установки, как сейчас у петрозаводских властей происходит с героической стелой, не было - деньги были выделены правительством СССР. Вот только почему-то торжество было приурочено к 270-летию города.
Все-таки не зря Отто Куусинена называли «человеком-загадкой». Вот еще одна: на информационных сайтах о достопримечательностях Петрозаводска есть данные о габаритах городских памятников - Ленину, Кирову, Петру, а с «рыбнадзором» проблема - цитирую: «Размеры: пьедестал 2,0?2,0?2,46м».
Мистика какая-то…
