Утром 3 сентября 1991 года "Хабаров" начал буксировку коча, и к вечеру следующего дня мы зашли в бухту у западного мыса Шмидта - там лед. На вёслах и под парусом, расталкивая льдины баграми, сумели дойти до грузового причала.
Так закончился первый этап нашего путешествия. Ребята развесили колокола на грот-рею, и звонница "Помора" начала концерты для местных жителей. А утром пришел ледовый шторм. Даже медведица с медвежатами вышли из льдов и ушли в тундру за поселок. Льды с моря начали ударять о борт и корму – поджимают коч к берегу.
"Ребята", - сказали нам портовики, - "Льды раздавят ваше суденышко как скорлупку ореха. Брага цела?" Вскоре подошёл бульдозер и вытащил коч на берег. На следующий день шторм усилился, мы прорыли траншею, положили под коч брёвна, и по ним бульдозер уволок наше суденышко еще метров на 20 от воды.
Из судового журнала: "6 сентября. Льды и даже стамухи начали разрушаться, перетирая друг друга, и приближаться к корме коча - мелкое ледяное крошево и брызги летят на палубу. Шторм не стихает, а прогноз обещает усиление северного ветра, который нагонит ледовые поля - коч под угрозой… Советуемся со штабом СМП - обещают улучшение погоды через две недели. Не удивляемся терпению поморов…
19 сентября. Ветер начинает стихать - прогноз благоприятный. Готовимся к выходу в море: до следующего возможного укрытия для безопасной стоянки - селения Ванкарем - около 100 миль.
Бульдозером столкнули на воду коч, самоходная баржа, груженая картошкой для Ванкарема, взяла нас на буксир.
21 сентября. В море иногда появляются киты, над кочем пролетают гуси и утки. В 10.30. подошли к мёртвому киту, плавающему кверху брюхом, состояние хорошее, не испортился. В 12.30. встали на якорь в западной бухте Ванкарем. В поселке обрадовались киту – удастся полакомиться, и будет корм для собак на зиму… Ночью северные сияния – сполохи по северу над морем."
- Что это представлял собой тогда этот поселок?
- Ванкарем - традиционное чукотское поселение, где была советская власть, метеостанция, медпункт, почта, школа, аэропорт, а в остальном -обычная жизнь бригады приморского совхоза. На берегу хранятся байдары, у домов стоят нарты и привязаны упряжки собак. Местное население - полусонное или полупьяное, кроме нескольких человек, все смотрят на нас с удивлением: "Вы как с луны свалились, какие экспедиции – скоро зима".
Удалось познакомиться с местным жителями, даже увидеть традиционную охоту на уток старого чукчи. Его орудие - связка, состоящая из нескольких кожаных ремешков, к концам которых привязаны камушки. Эту связку он, как лассо, бросал в большие стаи уток, низко перелетающих с одного берега мыса на другой. Ремешки запутывались за шею птиц и две-три падали на землю… Так старик создавал запасы на зиму. Мы тоже запаслись местным продуктом: настреляли уток, купили половину оленьей туши и сделали два бочонка солонины, а также напилили дров из берегового плавника.
Из судового журнала. "28сентября. Подошел "Степан Малыгин" - последнее судно, которое уходило перед зимой из Чукотского моря. Подписали договор на буксировку, снимаемся с якоря. Ветер усиливается и "Малыгин" снижает ход. Ночью на длинном буксире держим курс, ориентируясь на его кормовой прожектор, чтобы луч бил точно в фок-мачту коча. Он слепит, отчего тянет в сон. Сильные броски на волнах и крен: с кильблоков сбило лодку, задвигались якоря, бидоны. Боцман Зайцев постоянно у ручного насоса - откачивает воду. По радио попросили уменьшить ход – помогло, раскачивать стало меньше.
30 сентября. У берега стадо китов – видны фонтаны, перемещающиеся параллельно нашему курсу - китов очень много, и они, как нам кажется, опасно подходят к судну. С "Малыгина" передали: "Показался мыс Дежнёва".
Ночью 1 октября подходим к заливу Лаврентия, встали на якорь у поселка Уэлен, а утром, попрощавшись с "Малыгиным", пошли на "пряжинке" к рыбацкому причалу. Там по телефону вызвали пограничников и таможенников для получения разрешения на выход за пределы отчизны.
- Чем запомнилась бухта Лаврентия?
- К вечеру к борту коча причалили гости: вельбот с чукотскими охотниками, и по бортам два моржа. Мы помогли им разделать туши, приготовить мясо и даже попробовали… Кстати, эти парни от водки отказались - навигация короткая, нужно выполнять план заготовки, чтобы зиму пережить. Они рассказали, что советская власть им очень даже помогает: деревянными и пластиковыми вельботами, приезжают вездеходы и прилетают вертолеты. А брошенные геологами в тундре транспортеры чукчи сами научились ремонтировать.
Теперь, после прохождения погранконтроля и таможни, мы были предоставлены сами себе, как наши предки поморы, надеясь на парус, попутный ветер и удачу. От Уэлена через Берингов пролив до Аляски было всего-то 55 миль. Но какие это были трудные мили в изменчивой Арктике!
Из судового журнала. "6 октября. Прогноз: шторма не ожидается. В 12.15. подняли якорь, поставили фок, затем грот, и на всех парусах коч вышел в автономное плаванье.
- Поморы ходили по звездам и по вековому наитию. Вы шли по компасу…
- Я понимаю, о чем ты говоришь. Наши предки использовали ручной компас – "маточку", поэтому на коче и не требовалось места для его установки перед рулевым. Наш компас стоял далеко от кормщика. Все было так, как тогда - в 1992-м, когда мы штормовали на фрегате "Святой Дух" у эстонского острова Сааремаа: полетел привод штурвала и мы перешли на ручное управление с кормы. Ты, как вахтенный матрос, ежеминутно комментировал показания компаса, а мы с Володей Югелайненом вдвоем едва ворочали огромный румпель, чтобы удержать судно на курсе… Так было и на коче: вахтенный постоянно должен был сообщать показания магнитной стрелки кормщику.
А тут вечером ветер усилился, да еще пошли снежные заряды. Пришлось "срубить" грот (не "под корень", а просто убрать парус – авт.). На волне коч рыскал на курсе до 50 градусов.
Из судового журнала. "7 октября. Ветер стихает. Северное сияние – дугой сполохи, падают метеориты. В 05.30 Иван увидел "Две горы" - по лоции остров Кинг. Учитывая течение, ветер и скорость 5 узлов (чуть более 9 км/час - авт.), мы оказались южнее намеченной точки. Но все же уже находимся в территориальных водах США. Согласно морскому этикету - подъем звездно-полосатого флага на фок-мачту. Построение команды и видеофиксация".
- В походе на Шпицберген, едва войдя в воды Норвегии, вас, после безлюдья советской Арктики, поразило обилие самых разных корабликов…
- В это время года в Беринговом проливе условия судоходства крайне сложные, поэтому за несколько суток в американских водах нам не встретилось ни одно судно. Это и понятно: холод собачий, мы уже постоянно топили печку, очищали от снега палубу и обколачивали ото льда паруса.
К вечеру показались огни Нома - известного городка золотоискателей, и мы уже стали продумывать возможность первой зимовки в удобной гавани этого порта, где имеется аэропорт. Тем более, что тогда действовало соглашение между СССР и США о безвизовых авиарейсах с Аляски на Чукотку. Но неожиданно ветер зашел с севера, и нас стало потихоньку относить на юг в открытое море.
Из судового журнала. "16.00. Сильный норд до 15м/сек отбрасывает нас от Нома. Принимаем решение держаться вдоль северного берега залива, попытаться зайти в бухту Головина или в Нортон-Бей. 17.00. Аврал - спустили грот. Похоже, мы оказались в северо-западной части большого залива Нортон. К утру окончательно потеряли свои координаты…"
Окончание следует.
Фото из архивов клуба "Полярный Одиссей" и Юрия Наумова.
