Как правило, очень часто в Петрозаводске после посещения какой-нибудь парикмахерской невольно возникают некоторое чувство обиды и мысль: ну вот и зачем же они спрашивали меня: «Как подстричь?». Опыт наведения волосяного марафета в Поднебесной получила наш коллега, Татьяна Пирожок. Получила и делится им с нашими читателями.
Я приехала в маленький Китайский город в чайной провинции Фудзянь длинноволосой и белокурой. Этой своей длинноволосой белокуростью сильно выделялась из толпы, в которой, к слову, не всегда были только китайцы. Все белые женщины, которые встречались мне на улицах, были стрижены так, как будто только что вышли из длительных отношений и решили бахнуть Гоголя Николая Васильевича. Совсем скоро я поняла, почему фото именно этого классика русской литературы белолицые барышни несли в качестве референса к китайским парикмахерам. Вот и на моем пути возник салон с многообещающей вывеской beautiful. Вошла.
Надо сказать ,что профессия парикмахера в Китае престижной вообще не считается. Им часто становятся те, кто не сдал успешно чжункао (中考, zhōngkǎo - обязательный выпускной экзамен неполной средней школы, который определяет дальнейший жизненный путь 9-классника: школа или ПТУ). Чаще цирюльники - юноши. Китайских парикмахеров называют «Тони». Причина такому прозвищу - культурный стереотип. В Китае, особенно в Гонконге и крупных городах, в 70–90-е годы было модно давать салонам гламурные иностранные названия. "Tony" звучало стильно, современно, легко запоминалось, а, главное, произносилось. Имя стало настолько часто использоваться владельцами салонов и парикмахерских, что вскоре стало мемом. В каждом городе, на каждой улице есть свой Тони. И пусть Тони в Китае - профессия не престижная, но очень востребованная. У нации, которую природа наградила красивыми волосами пятидесяти оттенков черного, отличить которые способны только сами китайцы, не так много способов не выглядеть так же, как все остальные. Отсюда мода на эксперименты с формой и цветом. Но как только стрижка становится трендом, увлёкшим миллионы, она перестает быть трендом и толкает местных Тони на творческие поиски.
Парикмахерских в китайских городах больших и малых так же много, как у нас аптек. Искать, читать отзывы и спрашивать коллег нет смысла, у каждой своей Тони, который живёт и работает по соседству. Мой первый Тони был через дорогу от школы. Знакомство, навсегда переписавшее «встречают по одёжке» в моём культурном коде.
Салон выглядел современно, чисто и опрятно, находился в престижном районе ХуЛи рядом с престижной школой. Вообще в Китае престиж и стоимость жилья рассчитывается от расстояния до ближайшей школы. Китайцы смотрят в будущее и смело в него бегут, поэтому дети в китайской культурной традиции - самое важное, и среди бегущих они первые. Нас встретили молодые юноши все модно стриженные и экзотически окрашенные и сопроводили на второй этаж, где положили на кушетки. (Моют голову в китайских салонах в положении лёжа, и поэтому здесь я очень тоскую по такой опции). Всё, кроме положения, казалось обычным: шампунь, бальзам, вода то слишком холодная, то горячая, - а потом мой пухлый, как статуя Будды, Тони вцепился своими мягкими ручками в мои хрупкие плечи, как коршун, и начал мять. Моего мужа, лежавшего на соседней кушетке, коршун размером поменьше мять начал тоже, мы переглянулись, но молча предались опыту. Моего мужа уже омыли, намяли и повели на первый этаж стричь, я всё ещё находилась в положении лёжа. Пухлые мягкие ручки моего Тони неумело, но настойчиво впивались мне в шею, к его неловким движениям добавилось звуковое сопровождение. Он пыхтел в потугах, старательно, но неумело, даря мне культурный опыт, который я никогда не забуду. Опыт, который я приняла без осуждения, едва сдерживая смех. Мужа снова привели на второй этаж, быстро помыли и сопроводили красивого вниз ожидать. Постригли меня быстро, назвали словом с вывески салона, и больше в современном, чистом и опрятном салоне beautiful в престижном районе ХуЛи меня не видели.
Однажды в приступе восторга Индианы Джонса мой муж забрёл в местные трущобы, пропитанные резким запахом сушеной рыбы, жаренного тофу и чего-то ещё. Окружённое сверкающими небоскрёбами, место сильно выбивалось из современной архитектуры города. В поисках не священного Грааля, но приключений он случайно нашёл господина Йи, который в последствии стал Тони и добрым другом для нашей семьи. С ним я бахнула своего первого Гоголя, Николая Васильевича и перестала встречать людей и заведения по одёжке. Лучшие люди и самые вкусные блюда ожидали меня в самых непрезентабельных на вид местах. Места, люди и блюда, которые ты не выложишь в запрещённые социальные сети, но которые навсегда останутся в памяти и на вкусовых рецепторах. За шесть лет мы с господином Йи побывали шестидесяти разных оттенков красного. Он не говорил по-русски или по-английски, я не говорила по-китайски ничего кроме 照樣辦理 zhàoyàng bànlǐ (делай, как обычно). Я ходила к нему в обеденный перерыв. Часто из школы выходил один белый учитель, а возвращался другой. Я никогда не знала, какой я выйду из его салона, но никогда не была разочарована результатом. Часто я приходила к нему с жуткой головной болью, а выходила свежей и задорной. Он делал отличный массаж головы, никогда ниже головы не спускаясь. Когда урбанизация и борьба с бедностью дошла и до трущоб господина Йи, он переехал с островной части города на материк, куда я продолжала к нему ездить все 6 лет моей жизни в Китае. Он дарил мне экзотичные фрукты, местные лакомства и объяснял, как это правильно есть (навык, который в Китае жизненно необходим). Культурный опыт, который я никогда не забуду и за который я бесконечно благодарна.
За шесть лет Китай научил меня многому, объясняя доходчиво и красноречиво. Чтобы понять и полюбить чужую культуру, иногда достаточно просто закрыть глаза, сдержать смех и позволить ей помять тебя, как тесто. Главное, чтобы руки были тёплые, мягкие и пухлые.
