В преддверии книги
Авторы идеи обратились ко всем любителям музыки с просьбой помочь в воссоздании этой летописи и реализации этого уникального проекта. «МК» в Карелии» в качестве своего вклада для будущей книги уже опубликовал рассказ о Леопольде Теплицком – одном из создателей джаза в СССР и первом дирижере Карельского симфонического оркестра – и воспоминания о том, как 20 лет назад родился популярный музыкальный фестиваль «Осенняя лира».
Сегодня мы продолжаем открывать неизвестные страницы в жизни Карельской филармонии. Это будет рассказ о зданиях, которые на протяжении 80 лет были ее домом. И о многих событиях, происходивших в них, читатель узнает впервые.
Дом первый. Национальный
В справочной литературе можно узнать, что Карело-Финская государственная филармония была создана постановлением Совнаркома нашей республики 15 января 1939 года и «первоначально располагалась на проспекте Карла Маркса, 15». Этого здания сейчас нет, как и других, стоявших на бывшей Соборной улице. И что оно собой представляло, знают даже не все краеведы.
Рассказывает сотрудник Национального музея Карелии Лидия Бобикова:
– Об этом здании я впервые услышала от художника Стронка (Для молодых читателей поясню, что Георгий Адамович Стронк (1910-2005) – живописец и график. Не только видел Сталина в гробу, но и, в числе других избранных портретистов, рисовал вождя на смертном одре. Народный художник КАССР, Почетный гражданин Петрозаводска. – Авт.). Он в разговоре со мной обмолвился, что когда в 1939 году приехал работать в Петрозаводск, то мастерские художников располагались в доме возле Парка культуры. Я тогда подумала, что художник оговорился, и не придала этому значения...
Но со временем Лидия Вячеславовна вернулась к этой теме, много работала в фондах своего музея и Национального архива республики. В самых разных источниках – от газетных публикаций до актов казенных проверок – информация была разрозненной. И вот теперь собранные ею данные мы попытаемся систематизировать.
Первое упоминание о Национальном Доме Культуры (НДК), позднее ставшем Центральным Домом Культуры, а в 1939 году – Карело-Финской филармонией, можно найти в газете «Красная Карелия» от 1932 года. Издание извещало, что СНК КАССР было принято решение о строительстве этого главного очага культуры, площадка для которого была выбрана в «северной части Сада отдыха, напротив Госбанка». Попробую сориентировать современного читателя. Нынешняя часть проспекта К. Маркса – от Музыкального театра до Речного вокзала – была густо застроена еще до революции. На левой стороне улицы, если смотреть на озеро, где-то в начале спуска находился Госбанк, на правой стороне – чуть выше летних кафе – фундаменты сгоревших в 1924 году храмов. Именно там, сообщает газета, с 8 апреля до 5 мая 1932 года шли взрывные работы, расчищалось место для будущего храма искусств.
Проект Национального дома культуры был выполнен в соответствии с самым передовым направлением пролетарской архитектуры – конструктивизмом. Он предусматривал строгость и лаконичность форм и монолитность внешнего облика. А главное – применение самых передовых технологий и материалов: железа, бетона и стекла, что значительно ускоряло процесс строительства. Совнарком рассчитывал, что НДК предстанет перед народными массами в своей суровой, но могучей красе уже к ноябрю того же 1932 года.
Самого проекта здания не найдено, как и имени его автора, но есть упоминания, что строил его немецкий инженер Ф. К. Хойшкель. Это был комплекс зданий, соединенных между собой. Его возводили не только местные строители, но, как отмечала пресса, имелось «среди рабочих много татар, американцев». Почему американцы – это понятно: наверняка финны, приехавшие из США в Карелию строить социализм. А под понятием «татары» у неискушенных в национальных и расовых особенностях петрозаводчан той поры, скорее всего, имелись в виду потомки азиатов, бывших строителей Мурманской железной дороги.
«Всего на строительстве было занято 100 рабочих и целых два автомобиля», сообщала газета. Более того, Лидия Вячеславовна отыскала информацию о том, что в те годы на стройках Петрозаводска велась... «фотофиксация»! И, согласно данным этого фотометрического контроля, бригада строителей НДК числилась в передовиках, имея меньше простоев.
Что же представлял собой этот «конструктивистский комплекс», который, в соответствии с идеями архитекторов этого направления, должен был включать в себя «удовлетворение всех культурно-бытовых потребностей» советского общества образца 1932 года?
В разрозненных источниках говорится о том, что трехэтажное здание НДК имело общую площадь 3000 квадратных метров. В театрально-концертном зале могли разместиться более 1000 зрителей, лекционный зал мог принять 200 слушателей, а хоровая комната – 100 певцов и хористок. Кроме того, «национальный очаг» имел общежитие для приезжающих артистов и даже ресторан, который снабжал со своей кухни городские буфеты. В отдельном крыле располагались гимнастический и боксерский залы, медицинский кабинет, душевые. Имелся центральный водопровод (в петрозаводских домах он появился только в 1935 году) и паровое отопление – тоже новшество.
К 1937 году Национальный Дом Культуры стал местом обитания 12 различных учреждений. В нем размещались: театры – драматический и оперетты, юного зрителя и кукольный, духовой оркестр, хор, ансамбль песни и пляски «Кантеле», Университет музыкальной культуры, студия изобразительного искусства, спортивные секции. С 1936 года начал действовать звуковой кинематограф, составив конкуренцию расположенному чуть ближе к озеру кинотеатру «Звездочка». И одним из главных героев сцены стал симфонический оркестр – предтеча филармонии.
Оркестр был создан в 1933 году благодаря приехавшему из США в Петрозаводск Карлу Раутио, выпускнику Калифорнийского университета по классу трубы. Он сначала преподавал музыку в педучилище, стал писать собственные композиции, а затем, подружившись с основателем Карельской трудовой коммуны и руководителем республики Эдвардом Гюллингом, предложил ему создать настоящий симфонический оркестр. Это полностью входило в планы товарища Гюллинга о превращении Карелии в «парадный фасад» РСФСР. Так появился наш симфонический оркестр: сначала «под крылом» радиокомитета – самого массового органа воздействия на умы граждан. В неграмотной республике к 1933 году уже насчитывалось семь тысяч радиоточек.
Как же проходило торжественное открытие Национального дома культуры? Скорее всего, никак. Стройка, несмотря на наличие интернационального коллектива, фотофиксации и даже двух автомобилей, затянулась. Отчасти из-за существовавшего и тогда принципа софинансирования. Если в 1933 году Москва выделила на «стройку века» огромные по тем временам 850 тысяч рублей, то Карелия наскребла всего 10 тысяч целковых. Центр, вероятно, обиделся и тоже начал сокращать отпуск субсидий. А может, уже готовился к войне с Финляндией...
Здание было принято в эксплуатацию только в 1936 году, а буквально через неделю это решение отменили и использование помещений запретили, за исключением показа кинофильмов. Проверяющие комиссии вплоть до 1940 года обнаруживали в здании множество недоделок и даже проектировочных ошибок. Более того, куда-то пропал сам первоначальный проект НДК вместе с немецким инженером, что не позволяло грамотно устранить недочеты. Занимательно читать эти списки нарушений 80-летней давности: как будто знакомишься с сегодняшними актами о халтурном строительстве домов для переселенцев из аварийного фонда или ошибками и нарушениями в проектировании почти готового Перинатального центра в Петрозаводске. Судите сами.
Суперсовременная кровля Дома из этернита (асбестово-цементной эластичной черепицы – писк строительной моды тех лет) дала течь. Ее заменили железом – не помогло. Тогда сверху на вышеупомянутые покрытия положили толь, но лучше не стало.
Цементный пол в вестибюле сразу же дал трещины, и комиссия потребовала закатать его асфальтом с гранитной крошкой.
Двор перед зданием оказался заболоченным «не только весной и осенью, но и летом», а проект, между прочим, «предписывал его замощение».
И уж ни в какие рамки приличия не умещался тот факт, что 31 июля 1939 года произошло «обрушение перекрытия над боксерским залом». О судьбе спортсменов справка не сообщает.
Комиссия 1939 года сделала не только выводы о качестве строительства, но и указала на идеологические ошибки: «Чрезвычайно неприглядное впечатление производят фасады филармонии псевдоконструктивистского характера. Изменение их безусловно необходимо, так как данное здание должно в ближайшие несколько лет стать самым красивым центром карельской столицы. Последнее обстоятельство предъявляет большие требования к внешнему оформлению фасадов здания здоровыми и простыми средствами... которые должны выразительно говорить о содержании и назначении зданий культурно-массового и творческого отдыха».
Обратите внимание на ключевые слова документа: «филармония» и «псевдоконструктивизм». С последним все просто: еще совсем недавно считавшийся прогрессивным, архитектурный стиль был осужден партией как упаднический. А с ним, видимо, и немецкий инженер-строитель Хойшкель с его чертежами. Правда, потом партия осудила и сталинский неоклассицизм как вульгарно-напыщенный.
А вот с названием филармонии случилась совсем загадочная история, разгадать которую еще никто из специалистов не смог. Напомню, что изначально здание именовалось Национальным домом культуры, но где-то после 1935 года это название кануло в Лету, и в документах храм искусств именовался как Центральный дом культуры. Это еще понятно: к тому времени в Карелии уже был выявлен главный «националист и финнизатор» – Эдвард Гюллинг, за что и безвинно расстрелян.
И вот главная загадка. Согласно документам, 15 января 1939 года по постановлению Совета Народных Комиссаров Карельской АССР была образована Карело-Финская государственная филармония. Но напомню, что в 1939 году наша республика именовалась Карельская Автономная ССР, и только 31 марта 1940 года стала называться Карело-Финской Союзной и так далее республикой. Еще даже не началась война с Финляндией, и Отто Куусинен не заявлял о том, что водрузит красное знамя победы над Хельсинки, а Петрозаводск сделает столицей необъятной Карело-Финской ССР. Но филармония уже имела наименование не существующей пока республики. Что это означает – случайность или предрешенность – пусть выясняют историки.
Так или иначе Петрозаводск готовился стать не только политической, но и культурной столицей. И начиная с 1936 года наезжавшие в храм искусств комиссии стали уделять все больше внимания содержанию предлагаемых там культурных программ. Проверки выяснили, что планы по наполняемости, а значит, и доходам, приносил только показ кинокартин. Концерты же и «массовые мероприятия» просто срывались. Вместо намеченных в 1936 году 70 концертов было проведено всего 29 выступлений артистов. А «оперетта, – как сообщалось в одной из справок, – пошла вниз по качеству». Власти приняли меры: начиная с 1939 года число киносеансов в зале филармонии значительно сократилось, а место на сцене заняли представители «живых» жанров. И, похоже, добились поставленной цели: в иные дни культурный комплекс посещало до трех тысяч петрозаводчан.
Досталось и ресторану. Уже тогда известный композитор и пропагандист кантеле Рувим Пергамент обращал внимание на то, что аудитории Университета искусств полупусты, зато его студенты, вместо того, чтобы изучать прекрасное, пьянствуют в филармоническом ресторане. «Кабак» в результате прикрыли... А потом и саму филармонию.
С началом Великой Отечественной войны часть артистов ушла на фронт, в агитбригады, другая была эвакуирована. Когда в конце сентября 1941 года финские войска стали подступать к городу, по приказу генерала Мерецкова был сформирован спецотряд, включавший 75 армейских саперов и 50 сотрудников НКВД. Он должен был уничтожить 27 промышленных и коммунальных объектов, а также 25 культурных, образовательных и медицинских учреждений. В одной из современных публикаций можно прочитать: «Однако полностью со своей задачей спецотряд справиться не смог. Взорвать успели самое важное – например, цеха Онежского завода, гостиницу «Северная», Гостиный двор». Почему культурные и образовательные учреждения попали в число «самых важных» – автор не объясняет. Но список уничтоженных зданий можно продолжить: кинотеатр «Красная звездочка», здание Карело-Финской государственной филармонии...
После войны его, как и кинотеатр, в отличие от гостиницы «Северная», было решено не восстанавливать. Со временем снесли руины и расширили территорию Парка культуры. А о существовании Национального Дома Культуры незаслуженно забыли... А какой это был дворец!
