За гранью справедливости
Последние несколько лет общественность могла наблюдать немало случаев, в которых решения судов разного уровня вызывали большие вопросы. Есть дела, которые на слуху. На днях Кировским судом вынесен новый обвинительный приговор политику и блогеру Алексею Навальному – и защита наглядно демонстрирует, что текст судебного решения дословно, вплоть до запятых и грамматических ошибок, повторяет текст прошлого, отмененного вердикта. Куда более вопиющий случай на Урале: екатеринбургской воспитательнице Евгении Чудновец «вкатили» 6 месяцев колонии за репост ролика с издевательствами над ребенком – женщина хотела привлечь внимание общественности к этому преступлению, а получила обвинение в распространении порнографии…
Да что мы все о чужих? О том, что в нашей республике эта проблема стоит более чем остро, говорит хотя бы то, что за последнюю неделю к этой теме обратились ведущие республиканские издания, причем по разным поводам.
«Губернiя Дейли» пишет о нашумевшем деле «Петропита»: как выяснилось на суде, эксперт, на основании оценки которого следствие рассчитало сумму причиненного петрозаводской казне ущерба, здания даже не видел, а систему своей оценки внятно объяснить не смог. Между тем суд отпускает этого ключевого свидетеля домой в Санкт-Петербург, не дав возможности защите задать ему все имеющиеся вопросы.
«Столица на Онего» обращается к вопросу, почему бизнесмену и политику Девлетхану Алиханову вновь продлили содержание под стражей, хотя суд уже идет полным ходом, и судят его по предпринимательской статье. А портал «Птз говорит» сделал обзор вердиктов, вынесенных карельскими судьями за последнее время, и пришел к неутешительному выводу: все больше приговоров назвать справедливыми язык не поворачивается.
Совсем уж непонятная история творится вокруг общественника Юрия Дмитриева – этому делу уделяется много внимания в блогосфере. Напомним: у активиста «Мемориала» в компьютере нашли фото его приемной дочери, которые он никому никогда не показывал (этого даже следствие отрицает). Но правоохранители каким-то образом узнали об их существовании, и теперь Дмитриева обвиняют в изготовлении детской порнографии и держат под арестом. Почему – загадка.
Не осталось без внимания и то, что судьи все больше препятствуют контролю за своей деятельностью. Чисто карельские нововведения: в коридорах Петрозаводского городского суда вести фото и видеосъемку нельзя; судья в процессе, дав разрешение на съемку, может запретить снимать себя, хотя он - государственный человек при исполнении служебных обязанностей; кое-где судьи уже запрещают журналистам вести диктофонную запись заседаний, хотя разрешения на это вообще не требуется.
Так что же происходит? Почему машина карельского правосудия даже не буксует, а едет явно не в ту сторону? Почему юристы-судебники, работающие в регионе, хором говорят о катастрофическом падении квалификации судей общей юрисдикции? Их деятельность зачастую сводится к переписыванию аналогичных приговоров коллег… Об этом мы и говорили с членами президентского Совета.
Дело – в критериях
По мнению Евгения Мысловского, корень зла лежит в неправильной трактовке Закона «О статусе судей»:
- Мы столько лет бились за независимость судей, - напоминает он. – Теперь они независимы, но только от закона. Они творят, что хотят. В законе написано: судья не обязан ни перед кем отчитываться - и он ушел из-под общественного контроля…
СПРАВКА «МК» в КАРЕЛИИ»
Мысловский Евгений Николаевич - профессор кафедры уголовного права и процесса Российской государственной академии интеллектуальной собственности (РГАИС), старший советник юстиции, кандидат юридических наук, президент фонда противодействия организованной преступности и коррупции «Антимафия». В органах прокуратуры проработал 24 года, в том числе в должности старшего следователя по особо важным делам при Прокуроре РСФСР.
По словам правозащитника, это беда не только Карелии: проблема стала системной для всей страны. Старые кадры ушли, а новые просто не понимают, чем в действительности они должны заниматься: вершить закон.
- Сейчас в основном судьи набираются – процентов на восемьдесят, по-моему – из бывших секретарей судебного заседания, - напомнил Евгений Мысловский (а от себя добавим: и из детей больших начальников - авт.). – У них есть практика. Секретарь судебного заседания – он хороший процессуалист, он грамотно умеет записать. Но материального права он не знает.
По словам профессора, эти судьи, тем не менее, продолжают выносить решения, и жалоб на них поступает очень мало.
Мара Полякова добавляет, что проблема упирается в критерии оценки деятельности судей.
- Критерии их «выживаемости» не зависят от качества их работы, - утверждает она. – Их оценивают не потому, как они соблюдают права человека, как они соблюдают закон. Они ориентируются на стандарты практики, на указания сверху, на сроки…
СПРАВКА «МК» в КАРЕЛИИ»
Полякова Мара Федоровна - председатель правления Межрегиональной общественной организации по научному содействию защите прав человека и развитию гражданского общества «Независимый экспертно-правовой совет» (НЭПС), кандидат юридических наук, доцент, советник юстиции, член Московской Хельсинкской Группы. Имеет 27-летний опыт практической и научной работы в органах прокуратуры (в сфере уголовного судопроизводства), а также 25-летний стаж преподавания юридических дисциплин, в том числе в Институте повышения квалификации руководящих кадров Генеральной прокуратуры РФ.
Действительно, большинство нынешних судей профессионально росли не в прокуратурах и следственных отделах, а за секретарскими столами - и, грубо говоря, жизни они не видели. Вольно или не вольно они идут на поводу у прокуроров и следователей, просто не понимая, как те могут злоупотребить своей властью в погоне за показателями. Особенно это касается дел о мере пресечения. Естественно, следствию выгодно, чтобы обвиняемый сидел за решеткой: это серьезный психологический прессинг, а кроме того, находясь в СИЗО, человек куда меньше времени может уделить подготовке своей защиты. Но судьи, похоже, перестали реально оценивать, насколько необходимо арестовывать подозреваемого, и «шлепают» аресты всем подряд. Достаточно вспомнить, как за решетку упекли фигурантов дела «Петропита» Александру Корнилову и Ольгу Залецкую, не смотря на то, что у первой на руках была престарелая мать-инвалид, а у второй – двое несовершеннолетних детей…
Очень влияет на независимость судей позиция Верховного суда РФ, это особо отмечает Евгений Мысловский. Сказано за взятку давать столько-то – все, ни шагу в сторону. Хотя судья должен учитывать личность обвиняемого, контекст произошедшего, все обстоятельства, при которых было совершено преступление… Ничего этого не делается, все строго по регламенту ВС РФ. Иначе накажут.
Но даже не это главное. Как рассказывают правозащитники, на своем ежегодном докладе председатель Верховного суда РФ с гордостью сообщает, что количество отмененных приговоров снижается. Это и есть главный на сегодня критерий оценки работы судьи: если вынесенный приговор вышестоящая инстанция не отменила – значит, свою работу он сделал хорошо. А на деле районный суд не отменяет глупое решение суда городского, чтобы не портить статистику по всей Карелии.
Добавим к этому, что служители Фемиды у нас стали фактически безнаказанными. Попробуйте найти информацию о судье, получившего приговор за неправосудное решение: таких единицы. Ежедневно в стране выносятся десятки тысяч вердиктов – и все без нарушений? Простые законы статистики говорят, что так быть не может. То есть от общественности прячут либо сами нарушения, либо информацию об их выявлении.
Путь «сверху»
Как рассказали члены СПЧ, ситуация зашла в тупик. Верховный суд, по словам Евгения Мысловского, просто не вступает в дискуссию по всем тем претензиям, которые накопились к судебной системе страны. Но до президента, похоже, достучаться удалось. Владимир Путин после долгих консультаций с Советом подписал ряд поручений, направленных на искоренение проблем в российском правосудии – это случилось 2 января. В частности, руководитель страны поручил Верховному Суду совместно с Генеральной прокуратурой, Уполномоченным по правам человека и при участии СПЧ «…проанализировать эффективность мер по обеспечению гарантий независимости судей, гласности и прозрачности при осуществлении правосудия». К работе будут подключены и эксперты.
Иллюзий по этому поводу правозащитники не испытывают. Как честно признается Мара Полякова, на реальное исправление ситуации уйдут годы, если не десятилетия. Но, к сожалению, путь только один: терпеливо разъяснять, что если народу не дать истинное правосудие, люди возьмут его в свои руки. Заставить судейское сообщество измениться можно только «сверху».
…Делегация Совета уехала из Карелии не с пустыми руками. Они взяли под контроль дела Девлетхана Алиханова и Юрия Дмитриева, а также пообещали разобраться с самодеятельностью карельской Фемиды, все больше ущемляющей права журналистов. Посмотрим, насколько эффективным окажется вмешательство правозащитников: вообще-то они и сами признают, что реальных рычагов влияния у них нет, разве что рассказать президенту. Но в нашем государстве это, похоже, самый действенный способ.
Читайте по теме:
За что судят Девлетхана Алиханова: версия следствия
"Петропит": ликвидное, никому не нужное
Неразборчивая тихая Фемида: почему российские судьи озвучивают приговоры шепотом