Зоозащитники тут же забили тревогу: зверье не кормят, они от голода едят себя сами. В качестве доказательства всем желающим показывали страшные фото и видео. Конечно, на волне, поднятой пряжинским коровьим «голодомором», информация вызвала большой резонанс. Настолько большой, что буквально через несколько дней после того, как новости с шокирующими заголовками и фото облетели местные СМИ, на звероферму отправился Владимир Лабинов, и.о. министра сельского, рыбного и охотничьего хозяйства (который ранее занимал пост директора департамента животноводства и племенного дела российского Минсельхоза). Он пообщался там с руководителем фермы и с сотрудниками.
- Ситуацию можно назвать одним словом – бесхозяйственность, - заявил на встрече с журналистами Лабинов. - Причем бесхозяйственность и на уровне оперативного управления, и, к сожалению, я бы мог отнести этот термин к деятельности персонала, вовлеченного в обслуживание животных. Всеобщая бесхозяйственность – и снизу, и сверху.
По данным учета, на ферме – до 10 тысяч зверей, по большей части норок, лис меньше. Кормление не соответствует нормам, животные не докармливаются, это министр подтвердил. По технологии они могут голодать один день в неделю, а по расходу кормов в журналах учета получается, что голодовок значительно больше. Правда, журналы Лабинов тоже раскритиковал, сказав, что документы ведутся неаккуратно и не точно.
Запас корма есть – около 30 тонн, но хранят его, как оценил министр, небрежно – часть еды лежит на улице, что-то уже гниет, есть потери. Кормоцех работает с перебоями. Но работает. На вопросы о том, что происходит с кормом, почему он киснет и гниет, сотрудники внятно ответить не смогли.
Однако говорить о том, что звери умирают от голода, нельзя.
- Животные недокармливаются – это однозначно. Но назвать это голодомором будет неверно, - отметил министр.
Одна из самых шокирующих и травматичных подробностей для человека, в разведении пушного зверья не смыслящего (то есть для всех нас) – поедание несчастными норками и лисами самих себя. Как рассказывала секретарь петрозаводского Общественного экологического совета Дарья Каликина, звери не годятся уже на мех и на воспроизводство: их шкуры сильно попорчены.
"Их забой (по моей информации) будет в ноябре. Сейчас на ферме около 11 тысяч норок и 3 тысячи лис. Сколько умрет еще до ноября мучительной смертью, сгрызая себя заживо, или друг друга – сказать сложно", - написала Дарья на своей странице в соцсети, снабдив пост страшными фото мертвых животных.
Лабинов отнесся к версии самоедства от голода с большим скепсисом.
- К сожалению, мы столкнулись с попыткой манипулирования сознанием, - прокомментировал он. – Нам была представлена лисица с открытым переломом ноги. Нам это пытались показать как факт, подтверждающий самопоедание. Но в случае со мной эта версия не проходила. Со мной присутствовали ветеринарные врачи. Когда мы сказали персоналу: давайте будет корректными и назовём вещи своими именами, у персонала аргументов в защиту тезиса о самопоедании не нашлось. Я констатирую, что наличие такого рода травматизма трактуется искаженно.
Мало того, министр счет неприличным демонстрировать зверя со сломанной лапой: более гуманно было бы усыпить страдающего от боли зверя.
А еще Владимир Лабинов рассказал о том, что существует такое явление как «зализывание». Любой, у кого есть кошка-собака, знает: четвероногое может разлизать до огромной раны не только внешнее повреждение, но и просто то место, где имеются проблемы внутренних органов.
Скорее всего, дал понять руководить министерства, который был очень аккуратен в предварительных оценках, дело не в том, что зверьки голодают. Проблема, вполне возможно, кроется в том, что они элементарно больны.
Вопрос противоэпизоотических мероприятий стоит на ферме остро. С весны этого года они на ферме не проводились, хотя предписания от соответствующих инстанций были. Тем более, что в Пряже уже находили возбудителя очень опасной для норок болезни – алеутской. Это вирус, способный сгубить животное. По поручению руководителя Минсельхоза специалисты будут исследовать умерших животных, чтобы понять, в чем причина гибели, какая болезнь (если она действительно имеет место) сразила поголовье.
При этом ситуация, сложившаяся на звероферме, похоже, не слишком напугала министра.
Состояние норок Лабинов оценил «на тройку», лис – на «три с плюсом».
Предотвратить падеж уже невозможно. Даже если прямо сейчас начать откармливать лис и норок первосортной свежайшей пищей и витаминами, ничего не изменится, причина падежа не в этом. Прививать животных ускоренными темпами против инфекций и вирусов тоже не имеет смысла. Недоработки надо признать, как данность, подчеркнул Владимир Лабинов.
- Сам факт, что люди обращаются с призывами о помощи – это правильное действие, - отметил напоследок Владимир Лабинов. – Другое дело, что эти правильные действия должны носить системный, адресный характер. Если работники, имеющие стаж в 30-40 лет, и знающие технологию разведения и содержания гораздо лучше, чем я, не реагируют на факт отсутствия проведения прививок… об этом надо напоминать бригадиру, собственнику. Жаловаться, трубить. И говорить об этом надо не осенью, а весной, когда прививки надо делать. Стучаться надо ежедневно. Не копить и не замалчивать. Так будет эффективней и правильней.
Глава министерства сообщил также, что он встречался и с хозяином фермы Айво Халлистом, который обещал обеспечить животных кормом до ноября: в ноябре их забьют.
Предприниматель из Эстонии еще весной этого года подтверждал во время интервью «МК» в Карелии», что дела на звероферме плохи. Причем совсем плохо. Но так ситуация начала складываться еще три-четыре года назад, утверждал собственник. Правда, Халлиста больше волновали вопросы «человеческие» - выплаты зарплаты и ведения финансовой документации.
- Руководить удручен интерпретацией о самопоедании и поедании зверями друг друга. Мне это тоже не нравится. Потому что это – неправда, - заявил Лабинов.
Результаты вскрытия погибших на ферме норок станут известны сегодня, 16 октября. И тогда будет окончательно ясно, в чем корень зла: в бесхозяйственности, эпидемии, голоде или злом роке, нависшем над животными в карельском поселке.