Отдать швартовы!
Наконец-то прилетела президентская «вертушка», и вскоре на пригорке появился он сам со свитой, не спеша преодолевая отмеренные ему от вертолета 300 метров. Сопровождавший его председатель правительства Карелии, хорошо зная меня, взглянул в мою сторону, но ничего не сказал, проще говоря, «не сдал». И тут я окончательно понял, что моя миссия «тайного агента» состоялась.
Президента осторожно провели по трапу на борт, усадили в шезлонг, и мы отдали швартовы под завистливые взгляды журналистской братии, включая самого именитого в Карелии фотокорреспондента ТАСС Семена Майстермана.
До места рыбалки шли примерно полчаса. Борис Николаевич все это время ни разу не встал с шезлонга, почти ничего не говорил, только слушал комментарии Виктора Степанова о проплывавших мимо борта достопримечательностях. Я внимательно наблюдал за президентом. Это уже, конечно, был не тот энергичный, волевой человек, которого я видел в 1989 году. Тогда Ельцин, председатель Верховного Совета РСФСР, приезжал к нам – красавец-богатырь, за обычным шагом которого мы едва поспевали вприпрыжку. Теперь он сидел молча и, казалось, безучастно наблюдал за живописными островами Кижских шхер и красотами деревянных церквей. И я видел старого человека, изможденного физически. Это трудно объяснить, но, когда Ельцин смотрел на прекрасные берега, мне казалось, что его взгляд устремлен внутрь самого себя: он чувствовал постоянно именно физическую боль...
Как ловили и что поймали
«Святитель Николай» пришел к помеченной буйком луде. Свита разобрала удочки, донки и спиннинги, а Вячеслав Мовчан вручил Ельцину удочку имени свой жены. Но ее тут же взял в руки здоровенный «адидасовский» амбал двухметрового роста (как нам объяснили потом – личный врач), насадил на крючок червя, закинул наживку в озеро и только затем вернул удилище президенту. Мы замерли в ожидании. «Господи, – подумал я, – хоть бы ерш клюнул: полдень, да и ветер-то северо-восточный – не для рыбалки».
И Бог услышал! Минуты через две-три поплавок пошел вниз. Борис Николаевич ловко подсек добычу. Он стал приподнимать удилище, но тут «адидасовец» перехватил его и вытащил из воды 10-сантиметрового окушка, снял с крючка и вновь насадил наживку. Эту процедуру он повторял после каждой поклевки. Прямо скажу, что никаких огромных рыбин, как сообщали заочно некоторые мои коллеги, президент не поймал. Его улов, как, впрочем, и всех остальных, составил не более десятка рыбешек. Но было видно, что это доставляло ему большое удовольствие.
Пока президент и свита ловили мелочь, мы с Дмитриевым спустили лодку: наши рыбоведы накануне поставили сетку примерно в 50 метрах от луды. Похожать ее отправился сам председатель правительства Виктор Степанов. А на весла посадили меня – как самого молодого.
– На то, что в сеть попадется много рыбы, я не надеялся – не то место, да и погода не соответствовала, – дополняет Мовчан. – Но никто подсадными рыбинами ее заранее не набивал. Решили: будь что будет. Зато мы все позабавились, глядя, как ты управлялся с веслами во время проверки сетей: позор!
Что тут скажешь? Я – яхтсмен, грести, конечно, умею. А сети похожать отправился в первый раз: тут особый подход нужен. В общем, наслушался я от Степанова «добрых слов», а он в выражениях не стеснялся. Виктор Николаевич же олонецкий карел – наверняка с детства сетями промышлял. Вот и тогда, в Кижах делал это как заправский рыбак.
Когда же мы с муками все же закончили эту работу, я ему сказал спасибо за то, что «не сдал» меня, как журналиста-лазутчика. «Ты, главное, гадостей не напиши», – ответил Виктор Николаевич. Я тогда не написал и сейчас ничего такого не скажу.
Всего в сетке оказалось несколько подлещиков, пара средних окуней и даже щучка. Небогатый улов был доставлен на борт «Николая».
А потом произошло то, что я бы назвал кульминацией президентской рыбалки. Мы отправились поднимать «раколовку». Даже для меня, не искушенного в этом деле человека, было ясно: нет тут раков – это подстава!
– Я бы назвал экспромтом, но хорошо подготовленным, – возражает Вячеслав Мовчан. – Раки не входили в программу рыбалки, но накануне в Кижи зашло наше судно, на палубе – лодка, в которой плавал этот улов. Кто-то обмолвился, что президент любит раков – почему бы не доставить ему удовольствие? Но как все это обставить? Мы прикинули: наверняка местные рыбаки ставят у берега катиски.
Валерий Коробейников отдал приказ своим «бойцам»-милиционерам обшарить побережье. И нашли – большую хорошую катиску. В нее «упрессовали» ведра три раков и, подвязав буек, установили на место. Правда, на момент подъема катисы в ней было не больше одного ведра раков – расползлись членистоногие...
Борис Николаевич действительно обрадовался такой добыче. Я решил было рассказать ему об онежских раках и прочей живности нашего водоема, но президент вдруг изрек в своей манере – медленно, растягивая слова и словно ставя перед каждым точку:
– Вот. Промышленные предприятия... На крупных озерах... Мы закрыли... И теперь есть... Экологически чистый рак. – И добавил свое знаменитое: "Понима-ашь..."
…А тем временем, на «Святителе Николае» шла и другая жизнь: не зря же в «казенке» был накрыт стол. Мы сначала робко стали приглашать гостей отведать, «что бог послал». Медики, а затем и бодигарды спускались в корму и, «дерябнув» рюмку-другую, немного поболтав о том о сем, поднимались на палубу со словами: «Ну, пойду пригляжу за «дедушкой».
Один из наших гостей-медиков переборщил: он накануне, как нам рассказали, бурно отмечал свой день рождения и сейчас на «старые дрожжи» принял лишнего. И вот такая картинка: на носовой части палубы сидит президент, а на корме беспробудным пьяным сном спит один из его врачей. Охрана, видимо, из солидарности, тут же закрыла его своими могучими телами от глаз лидера государства.
– Сам Борис Николаевич практически ничего не ел, – вспоминает Мовчан. – Его врач пару раз доставал из своего кейса что-то вроде контейнера с непонятным содержимым, не очень-то аппетитным на вид, наливал в стаканчик напиток вишнево-фиолетового цвета – может, лекарство? Тот делал пару-другую глотков».
Обратно мы шли с попутным ветром. Виктор Дмитриев решил поставить парус на гроте – центральной мачте. Я взялся за фал, но блок наверху заело. Признаюсь, от досады не выдержал и высказал то, что, согласно инструкции, произносить не следовало, но в таких случаях помогает. Слава богу, президент не отреагировал, но зато парус пополз вверх, и мы, выключив движок, плавно покачиваясь под плеск волн, заскользили к пирсу. Борис Николаевич признался: на таких кораблях он еще не ходил.
– Там нас уже встречала толпа народу, – рассказывает Вячеслав Мовчан. – Ельцин перешел на теплоход «Инженер Нарин» в объятия Наины Иосифовны, а мы выгрузили ведро с уловом. И тут президент повел себя как настоящий рыбак.
– Это вы один поймали? – спросил его кто-то из встречающих.
– Я! – не моргнув глазом, гордо ответил наш гость.
Хищные лещи для президента
– А потом мы стали собирать снасти, – продолжает руководитель "Карелрыбвода". – И я обнаружил, что президентская удочка, точнее, мой подарок жене – пропала. Умыкнул ее кто-то из свиты. Интересно, сколько она потом стоила на аукционе?
Впрочем, насколько я знаю, аукцион был развернут прямо на кижском причале. Дело в том, что ведро с рыбой свита президента забрала на борт «Инженера Нарина», а от раков отказалась: Борису Николаевичу это нельзя. И тут один из наших инспекторов, ушлый мужик стал продавать «президентских раков» всем желающим по соответствующей цене. Ох, узнал я об этом поздно...
Ну, и экипажу «Николая» раков хватило. Такого количества я еще никогда не ел в жизни. Когда президентский вертолет улетел, мы принялись за трапезу, выгрузив запрещенные запасы на палубу. И тут к нам подошли ребята из президентского спецназа. Все в черных комбинезонах, обвешанные невиданным оружием – от снайперских винтовок до портативных гранатометов. Мужики действительно сидели или лежали по всей округе в засаде. Было видно, что они очень усталые и голодные. Как не накормить-напоить таких защитников? Мы приятно поболтали, они показали нам свое оружие – все бесшумное – и, подкрепившись, отправились к своему вертолету. А вскоре и я уехал на рейсовой «Комете» – сдавать репортаж в номер.
– Мы же на «Николае» отправились дать отбой резервной точке в Челмужах, – говорит Мовчан. – Если бы президент отправился рыбачить туда, его ждали бы куда более зрелищные «спецэффекты», чем раки. Накануне наш рыбнадзор очень кстати задержал в заливе браконьеров. Им предложили на выбор: вот продольники, насадите в качестве наживки ряпушку и, как хотите, но чтобы к утру судаки «сидели» на крючках. Или придется отвечать за браконьерство по всей строгости закона.
Когда мы пришли в Челмужи снимать продольники, мужики все исполнили как надо и даже сверх того: на каждом крючке было по судаку, а на некоторых – с ряпушкой-наживкой во рту – висели лещи (лещ не является хищной рыбой. – Ред). Может, конечно, и пошутили наши рыбачки таким образом…
Читайте далее: "Как Борис Ельцин в Карелии рыбачил. Часть третья"
