Служитель культов: кем стал для Карелии Александр Максимов

100 лет назад музыкант Александр Максимов и учитель Валентин Парфенов спасли музыкальные традиции Петрозаводска. Часть первая

Мы уже рассказали, как после октябрьского переворота 1917 года петрозаводские большевики ставили на учет музыкальные инструменты. Но история имела продолжение, и участниками ее стали весьма необычные люди…  

100 лет назад музыкант Александр Максимов и учитель Валентин Парфенов спасли музыкальные традиции Петрозаводска. Часть первая
Балалайка в предреволюционной России была сродни современному джазу: вроде народное искусство, а элитарное

Александр Петрович Максимов родился в Санкт-Петербурге в семье ремесленника. В 11 лет окончил начальное училище и, как перспективный мальчик, певший в хоре, был приглашен на обучение в школу-пансион малолетних певчих при Казанском соборе. Затем Саша поступил в регентский класс Императорской Придворной Певческой капеллы и по окончании получил направление в Свято-Троицкий мужской Александро-Свирский монастырь. Работая "по распределению", предполагающему обучение канонам церковного песнопения, молодой регент заразился новыми революционными идеями. Но не большевистской идеологией, а революцией, происходящей в народной музыке, которую в то время только начал пропагандировать первый в России балалаечник, к тому же аристократ, Василий Андреев.

 Василий Андреев. Фото mospravda.ru

Сын богатого тверского помещика, он получил прекрасное образование, с детства играл на многих классических музыкальных инструментах. В 22 года барин Василий увидел в руках деревенского мужика балалайку и был покорен ее звучанием. Баловень судьбы своими руками усовершенствовал этот народный инструмент, создал концертную балалайку, на которой играют и по сию пору. По выражению музыкальных критиков того времени, Андреев "одел балалайку во фрак".

Балалаечник-аристократ создал кружок любителей игры на балалайках, который превратился в Великорусский оркестр. В его состав вошли и другие русские народные инструменты – домры и гусли, усовершенствованные, по примеру балалайки, самим Андреевым. Обратим внимание, что оркестр назывался не русским, а Великорусским. И это не говорит о шовинистических или патриотических взглядах создателя. Просто в Российской империи великороссы, малороссы и белорусы считались одним российским народом.

Оркестр неизменно блистал на отечественной сцене, был обласкан царями – от Александра III до Николая II, пожаловавшего Андрееву титул "Солиста Его Императорского Величества", что сравнимо со званием "Народный артист Российской Федерации". Оркестру рукоплескали в столицах Европы и в Америке, им восхищались Толстой и Чайковский, Римский-Корсаков и Массне. После гастролей оркестра в Англии Россия получила заказ на 40 тысяч инструментов, такой же русский оркестр захотел завести персидский шах.

Олонецкая губерния всегда имела тесные связи с Северной Пальмирой, и молодой церковный регент Александр Максимов побывал на концертах Андреева. И не поэтому ли в 1888 году, после того, как состоялось первое публичное выступление Великорусского оркестра, он оставляет службу в монастыре и приезжает в город Лодейное Поле, где начинает работать в Комитете попечительства трезвости. Там он сразу же создает хор, в который привлекает солистов из местной интеллигенции. Вскоре газета "Олонецкие губернские ведомости" отмечает его успехи "за высокий уровень певческой культуры солистов". При этом в обществе борьбы с пьянством бывший регент создает свой "Хор балалаечников" наподобие Великорусского оркестра,и с успехом выступает перед местной публикой.

Инициативного проповедника искусства и трезвости заметили: в 1906 году он получает приглашение возглавить архиерейский хор Святодуховского собора Петрозаводска, то есть вернуться к регентской работе.

 Святодуховский собор, где служил регент Максимов. Фото Прокудина-Горского, 1916 год.

В этом нет ничего удивительного. Церковь в те времена не только имела солидную духовную власть, но и реально занималась, как бы сейчас сказали, культурно-просветительской деятельностью, патронируя народное творчество.

В губернской столице, параллельно с регентством, Александр Максимов поступает на службу в Духовное училище. В "Олонецких епархиальных ведомостях" за 1909 год о рождественском концерте было написано: "В числе номеров один, красивый и оригинальный по своему началу, принадлежит музыке А.П. Максимова, регента архиерейского хора. Это "Воскрес Иисус от гроба".

Осенью того же Максимов снимает с себя руководство архиерейским хором и становится простым учителем пения в Петрозаводской учительской семинарии. В губернской газете и даже российских изданиях стали появляться его публикации о проблемах церковной и светской музыки. Бывший регент популяризировал народное музыкальное искусство везде – в церковно-приходских школах, семинариях, даже в Петрозаводском гарнизоне создал хор солдатских певчих и ансамбль балалаечников. Василию Андрееву, которого Максимов считал своим учителем, он писал: "В местной команде у меня в оркестре: 3 домры примы, 2 домры альт, балалаек прим 5, секунд 2, альта 3, баса 2 и контрабас 1, а всего 18 инструментов. Ввиду того что в июле и августе ушли в запасной батальон 10 человек, мне пришлось взять половину новых, и я начал с ними заниматься…"

Признанный хоровой дирижер оказался востребованным и как учитель игры на скрипке. В 1906 году даже в духовной семинарии было введено обучение воспитанников игре на этом инструменте. И что уже совсем интересно, на цели обучения только одних семинаристов "светской музыке" у губернского земского собрания было "затребовано дополнительно 180 рублей: 144 рубля на зарплату учителя и 36 рублей на приобретение необходимых инструментов" – немалые деньги. Через год эта сумма была увеличена на 20 рублей. Но, несмотря на все попытки улучшить материальную базу музыкантов семинарии, газета с горечью констатирует: "Приходится двум, а то и трем воспитанникам обучаться на одном инструменте, что отнимает много времени у учителя и лишает возможности учеников дольше упражняться в игре. Желающих учиться игре на скрипке находится много".

И все же результат есть. Вот мнение комиссии этого училища: "Дело музыки привилось, нашлись любители, которые с охотой занимаются и делают успехи; для них, как для будущих учителей и священников, скрипка будет большим подспорьем при обучении пению в селах..".

В 1914 году музыкант был введен в состав почетных старшин при Николаевском детском приюте – высокая общественная должность.

Через год к Максимову обращается известный меценат, бывший городской глава Петрозаводска, заонежский купец Василий Лысанов с предложением "воспроизвести былую старину в свадебных обрядностях" Заонежья. Их первой совместной работой стала запись с голоса самого купца песен заонежской свадьбы и дальнейшая их обработка для хора. Все эти напевы вошли в сборник "Досюльная свадьба, песни, игры и танцы в Заонежье Олонецкой губернии".

Одновременно Максимов делает все, чтобы народная музыка стала действительно народной. Директору народных училищ он подал докладную: "Мне очень хотелось бы устроить оркестр из заводских рабочих человек в 25, чтобы показать, что может дать балалаечный оркестр". Незадолго до революции он написал своему учителю Андрееву: "Я не хочу останавливаться на этом, и планы мои очень широки".

Но совсем скоро его планы изменились – благодаря встрече с петрозаводским революционером Парфеновым, имя которого носит одна из городских улиц. Об этом – в следующей публикации.

Продолжение следует.

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру